Пытаюсь обернуться, вырваться из хватки, однако тот, кто позади, не позволяет подобной роскоши. Он активно трется о мои бедра, его ладони нагло скользят вдоль моих ног, слегка задирая кончики черного платья. Я сглатываю, но почему-то не боюсь… Хотя совсем не бунтарка и не фанатка секса на одну ночь.
Видимо во всем виноват знакомый аромат мужского парфюма: сладкий грейпфрут, который переходит в нотки морского бриза. В голове сразу возникает образ парня, которому принадлежит этот аромат. Кирилл полная противоположность всех людей, которые меня окружают. Таких как он называют хищниками, бунтарями общества.
Набрав полные легкие воздуха, я все же поворачиваюсь и едва не падаю в обморок.
– Кирилл, – шепчу, хотя за басами моего шепота не слышно. На его губах застыла самодовольная ухмылка, взгляд направлен прямо на меня, словно готов сорвать в момент одежду.
– Куда же подевалась серая мышка, Диана?
– Что тебе нужно? – приходится перекрикивать музыку. Беркутов делает шаг ко мне и захватывает в кольцо своих рук.
– Ты, – заявляет он. – Разве не очевидно?
– У меня жених, очнись!
– Да и пошёл он, – выплевывает Кир. А затем происходит что-то максимально неожиданное. Он накидывается на мои губы, словно голодный волк. Жадно сминает их, не дав возможности опомнится.
Я дергаюсь, но Кир явно это предвидит: он ловит мои руки, заводит их спину и крепко сжимает одной левой. Вторую руку возвращает на мою талию. Наглец! Хам! Гад!
Его язык касается моего, будто приглашая на танец, будто мы двое безумно влюбленных, которые бегут от общества. Жар от поцелуя волной накрывает тело. Божечки! Я чувствую всюду, даже на кончиках пальцев, эти маленькие электрические разряды.
Денис никогда так не целовал меня, не вызывал возбуждения за долю минуты, от которого трусики становятся влажными. И я уже не понимаю, хочу ли залепить пощечину Кириллу или же попросить никогда не останавливаться.
Наш поцелуй тем временем набирает обороты, внутри у меня уже кричит спасательная сирена, в надежде, что я отстранюсь.
– Берк… – пытаюсь все же вернуться в реальность.
– Замолчи, Ди, – шепчет мне в губы, прикусывая нижнюю. – Я давно этого ждал.
– Ки…
– Замолчи, говорю же, – продолжает наседать Кирилл. Его рука задирает мое платье, скользит вверх, пока не достигает ягодицы. С губ срывается короткий чувственный стон, но я не могу понять, кому он принадлежит: мне или этому наглецу Беркуту.