Взяв телефон, иду на кухню. Там Ринка суетится, жарит сырники. Запах фантастический, сразу в животе урчать начинает. Вадим стоит за спиной Марины, обнимает ее, гладит круглый живот. Совсем скоро узнаем, кто там — мальчик или девочка. Они меня не замечают, и я улыбаюсь. Слезы на глаза наворачиваются: я счастлива за сестру и одновременно печальна, что меня подобной радостью не наградили. Вадим что-то шепчет ей на ухо, Ринка улыбается, даже посмеивается. Я ощущаю себя лишней на этом празднике жизни. Они должны делить такие моменты на двоих, не думая, что я в любой момент могу нарушить их уединение.
— Накрой пока на стол, Вадь, — Марина уворачивается от очередного поцелуя и, улыбаясь, переворачивает сырники. — Тарелки, вилки, — мягко подсказывает мужу. Я каждый раз удивляюсь, что моя сестра-оторва стала такой нежной женщиной в браке. Иногда, конечно, она вспоминает о своей истинной сущности, и тогда Вадиму приходится несладко.
— Доброе утро, — решаюсь подать голос, хоть и неловко мнусь в дверях.
— О, привет, Ди, садись, почти все готово, — она взмахивает рукой.
Я забираю из рук Вадима тарелки, расставляя их по местам, разливаю по креманкам варенье и сгущенку, которые стоят на краю стола.
— Я завтра поговорю с Русланом и попрошу его освободить квартиру. Не хочу вас больше стеснять, — произношу твердо. Я думала об этом со второго дня. Люблю свою сестру, но не могу злоупотреблять гостеприимством.
— С ума сошла? — возмущается Ринка, выключая плиту.
— Тебе необязательно торопиться, — на правах главы семьи заявляет Вадим. — Ты нас ни в чем не стесняешь. Живи здесь сколько потребуется.
— Да-да, и мне так спокойнее, когда Вадика дома нет. Не одна, не скучно, — Марина подходит ближе ко мне и протягивает руки, собираясь меня обнять. — Совсем тебе грустно, да? — спрашивает тихо, так что я поджимаю губы и киваю.
— Я, кажется, налажала, поспешив с выводами, — пожимаю плечами, а у самой в душе раздрай, а в голове ни одной мысли, что делать дальше.
— Так, не торопись с выводами, красотка! — журит меня сестра, но все же обнимает. Мы вчера с ней целый час болтали на кухне. Ей не спалось, а я только приехала. Выпалила все как на духу, тяжело в себе держать, когда эмоции через край. Марина успокоила, напоила меня чаем и отправила спать. А сегодня продолжает поддерживать. — Говорить можно что угодно. Мы в слова уже не верим, нам нужны доказательства. Так?