Итак, последние сто рублей буквально жгли мой карман! В моей проблеме питания на ближайшие десять дней они не играли никакой принципиально важной роли. И так и этак планируя их потратить, самое перспективное, что вырисовывалось, — это покупка недорогой упаковки спагетти, и у меня бы осталось сдачи двадцать пять - тридцать рублей. О том, что можно на них купить в комплект к макаронным изделиям, я и размышляла по дороге домой.
Мой желудок опять затянул свою песню, явно решив, что я о нем напрочь забыла. Песня была жалостливая, но громкая, а навстречу мне в этот момент шли два очень симпатичных парня. Испугавшись, что они услышат требовательное урчание моего организма, я спешно перешла на другую сторону улицы, сделав вид, что туда меня отправил навигатор моего телефона.
Перейдя через дорогу, я некоторое время шла с умным видом, пялясь в монитор телефона, пока неожиданно не услышала рядом с собой:
— Подайте Христа ради!
Я резко остановилась, словно споткнулась. Не могу сказать, что всегда с готовностью подаю попрошайкам, но что-то именно в этой нищенке меня тронуло, впрочем, я сразу поняла что! Не было в ней той нарочито наигранной «несчастности» с печальными переливами в голосе, типа умирающей жертвы, не было у нее и таблички с шокирующе безграмотными жалостливыми надписями. И голос, которым она попросила милостыню, был тихий-тихий, на грани слышимости.
Передо мной на деревянном ящике из-под овощей сидела опрятно, но просто одетая старушка с лежащей на костлявых коленках сухонькой ладошкой с пятью рублями в ней.
Я остановилась. Скользнув рукой в карман видавшего виды старенького драпового пальто, достала последнюю сотку. Посмотрела на пять рублей в руке бабушки, потом на свою купюру. А затем, улыбнувшись, радостно выдохнула и вложила ее в руку старушки.
Что для меня ничего, для нее — целый капитал, подумала я и чуть ли не вприпрыжку поспешила домой. Очень не хотелось мне услышать вслед благодарность за милостыню и пожелание всяческих благ. Всегда крайне неудобно себя при этом чувствую.
Ну вот, одной проблемой меньше! Все равно эта сотка не прокормила бы меня десять дней. А так похожу эти дни в гости к своим однокурсницам, авось тарелку супа не пожалеют!
До моего дома оставалось совсем ничего, один поворот направо и финишная прямая метров на двести. Повернув за угол, я словно споткнулась, резко затормозив. Мой взгляд выхватил у края тротуара ту самую старушку, которой я отдала сто рублей. Бабушка стояла и смотрела прямо на меня. Взгляд у нее был такой пронзительный, цепкий, словно в душе читал! По моей коже пробежал табун мурашек, а я невольно поежилась. Отмерев, постаралась нацепить на себя маску невозмутимости, как я это называю, «сделать мордочку кирпичиком». Расправила плечи и шагнула вперед, намереваясь быстро проскользнуть мимо загадочной старушки.