Мне нужно попасть к пациенту. Я был уверен, что смогу точно
определить диагноз. Факт того, что он начал самопроизвольно
выпускать огненную магию, сильно настораживал. Но это необязательно
должно было быть связано именно с магической чумой.
Не хватало ещё информации. Как он отравился, почему его
доставили в больницу, какие симптомы были, кроме этого.
Я вздохнул и снова позвонил Владимиру. Отвлекать кого-то из
преподавателей подобными звонками мне не хотелось.
— Я как раз узнал чуть подробностей, — сразу же заявил друг. —
Итак, пациента привезли с какого-то его уединённого отдыха на
природе. Он аристократ, но увлекается каким-то… выживанием, что
ли.
Я знал, о чём он говорит. Некоторые люди просто жить не могут
без походов, а особо продвинутые пошли дальше и ходят в
экстремальные походы. Или походы с основами выживания в дикой
природе.
Для таких походов проводится специальная подготовка, на которой
учат разводить костёр, выбирать место для ночлега, правильно
утепляться и тому подобное. Ещё более продвинутый уровень — когда
люди не берут с собой практически ничего из вещей. И питаются тем,
что находят прямо в лесу.
Так, стоп… А вот это уже может быть интересно.
— Он один ходил? — спросил я.
— Ага, вот дурак, — простодушно ответил Владимир. — Отправился в
какой-то лес, один. А с утра дополз до трассы уже никакой. И его
привезли в нашу академию, потому что подобрал его кто-то из наших
работников.
Если он ходил в подобный экстремальный поход, он ел то, что сам
находил в лесу. Хмм…
— Диагноз так и не установили? — уточнил я.
— Нет, не могут ни подтвердить эту магическую чуму, ни
опровергнуть, — ответил друг. — Ладно, мне пора, хочу Марии
позвонить.
Я задумчиво уставился на телефон. У меня возникали большие
подозрения, что дело тут вовсе не в магической чуме. Но почему
правильный диагноз не поставили, если его осматривали несколько
хороших лекарей?
И тут у меня созрел план, как мне попасть к пациенту. Очень
рискованный, на самом деле, и далеко не факт, что он получится.
Но я всё же решительно набрал номер ректора. Он ответил после
второго звонка.
— Николай, в чём дело? — быстро спросил он. — Сейчас не та
ситуация, в которой я могу разговаривать по телефону.
— Мне нужно осмотреть пациента, — коротко ответил я.
На том конце повисло молчание, и я даже примерно представил
выражение лица ректора в этот момент.