Холодный душ на полную мощность. Ледяная вода обжигала кожу, но
мозги проясняла моментально. Стоял под струей минут десять, пока не
перестал чувствовать холод. Привычка с Сахары — экономить горячую
воду, приучать тело к дискомфорту.
Спортивный костюм нашел в шкафу — явно Алексей иногда занимался
физкультурой. Кроссовки потертые, но добротные. На улицу вышел в
половине шестого.
Москва утром — другой город. Тихий, сонный, почти мирный.
Дворники мели листья, молочники развозили бидоны, где-то вдали
гудел первый трамвай. Редкие прохожие — рабочие на смену,
студенты-отличники в библиотеку.
Побежал по Арбату в сторону центра. Тело Алексея оказалось не в
такой уж плохой форме — дыхание держалось, ноги не подводили. Но до
армейской выносливости далеко. Придется нагонять.
*В Африке приходилось бегать с полной выкладкой по двадцать
километров. В песке, под солнцем, с автоматом за спиной. А тут
асфальт, прохлада, никто не стреляет.*
Свернул на Манежную площадь. Красная площадь впереди — стены
Кремля, башни, купола. Даже в предрассветной дымке впечатляет.
Виктор замедлил бег до быстрого шага.
*Странно. Всю жизнь воевал против коммунистов в разных концах
света — Конго, Вьетнам, Ангола. А теперь живу в самом сердце СССР и
никто не догадывается.*
Мимо прошел милиционер — молодой, сонный. Кивнул дружелюбно. Для
него Виктор — обычный москвич на утренней пробежке. Законопослушный
советский писатель Алексей Громов.
Побежал дальше, по набережной. Москва-река спокойная, темная. На
мостах редкие машины — «Победы», «Москвичи», пара грузовиков. Не то
что на Западе — там уже автомобильные пробки, смог, суета.
*А здесь тишина. Размеренность. Люди не спешат, не озираются.
Живут в своем мире, верят в светлое будущее. Наивные, но
счастливые.*
Мысли путались. Что делать дальше? Роман издан, в Союз писателей
принят. Катя любит, мать гордится. Жизнь налажена. Но это не его
жизнь. Это декорация, в которой он играет роль.
Может, и правда попробовать стать Алексеем Громовым до конца?
Забыть про Виктора Краснова, про войны, про убийства? Писать книги,
любить девушку, радовать мать?
*Но получится ли? Можно ли тигру стать домашней кошкой?*
Добежал до Парка Горького и остановился. Солнце поднималось над
городом, окрашивая небо в розовый цвет. Красиво. В пустыне рассветы
тоже красивые, но там краса смертельная — после восхода начинается
пекло.