Я так устала, что даже совсем позабыла про чаевые, спихивала их в карман и даже не думая. Да и сейчас пересчитывать мне не хотелось, но напарница была полна сил и мне не хотелось показывать, что я совсем уж вымотана.
Достав деньги, я аккуратно их сложила в стопочку и стала перечитывать.
– Раз, два, три... – шептала я, перебирая купюры.
– Ну! – поторопился меня София.
– Почти одиннадцать тысяч, – сообщила я, закончив подсчет. Я не ожидала, что у меня будет такая большая сумма и удивленно округлила глаза уставившись на деньги в руках.
– Это за вторым столиком? – недоверчиво спросила напарница, и я кивнула. – Ничего себе. Я весь зал оббегала и только семь заработала.
Я улыбнулась и, убрав деньги, вздохнула.
– Смотрю, ты кому-то сегодня понравилась, – с игровой улыбкой произнесла София.
– Да нет, – отмахнулась я. – Сегодня приходил отец моей подруги, наверняка он дал больше, чем следует.
– Это тот красавчик за вторым столиком? – глаза напарница загорелись, она сразу поняла, о ком я.
– Да.
– Надо же, не сказала бы что у него может быть взрослая дочь, – София пожала плечами. – А что ты, имея таких богатых друзей, делаешь в кафе? Неужели не смогла пристроиться куда получше? Даже к этому красавчику?
– Деньги срочно нужны, – уклончиво ответила я. – Не хочу просить у подруги. Ее отец и так наверняка думает, что я с ней общаюсь только из-за денег.
– А ради чего еще дружить с этими мажорками? – София скривила лицо в отвращении.
– Алина хорошая девочка, милая и добрая. Мы с ней правда подруги.
– Дело твое, но я бы поимела с ее семейки по полной! – ухмыльнулась она. – Пойдём работать, пока нас Роза не застукала за болтовнёй.
Я слезла со стула, и мы пошли работать. Мы едва успели прибраться и по очереди поесть как зал вновь стал наполняться посетителями. Столиков на всех не хватало, и даже образовалась очередь. Работа официанткой оказалось не такой простой, как казалось на первый взгляд. Я едва успевала приносить заказы, хотя у меня было столиков меньше, чем у напарницы. Я всё время терялась, путалась и боялась напортачить.
В конце дня ноги гудели, а одна и вовсе немного распухла. Голоса посетителей эхом звенели в ушах даже после закрытия. Вечером народ оказался гораздо более шумный и раскрепощённый, чем в обед. Я только и мечтала поскорей оказаться в общаге и лечь в кровать.