— Элизабет хватит ума не создавать нам проблем.
Когда через четверть часа мы, наконец, забрались в карету, которая тронулась и медленно двинулась по подъездной дорожке к воротам, я тоскливым взглядом окинула родной дом, понимая, что вернусь сюда не скоро и лишь на короткий миг, чтобы сразу после возвращения отправиться в ад, но уже навсегда. А, возможно, если судьба улыбнется мне, то я больше никогда сюда не вернусь.
Путь до столицы неблизкий. Мне предстоит провести в дороге целую декаду. Декаду в тесном замкнутом помещении вместе с людьми, о существовании которых я бы предпочла забыть навсегда.
Слабый огонь упрямства зажегся в моих глазах, и я тут же смежила веки. Я обязательно сбегу и ни за что не сдамся на радость моим родственникам и графу Элиану. Возможно, мне удастся осуществить побег по дороге в столицу. А, если же нет, то из замка будет улизнуть гораздо проще, чем из родового гнезда. Там-то уж ни у кого не будет времени следить за мной круглосуточно.
И мысленно улыбнувшись своим мыслям, которые вселяли в мое сердце надежду, я снова погрузилась в сон.
Диасы никогда не сдаются.
***
К исходу второго дня нашего утомительного путешествия, я почти смирилась с тем, что до столицы мне все-таки суждено добраться.
Я ни на минуту не оставалась в одиночестве. Весь день мы тряслись в узком экипаже, в котором места было еще меньше из-за пышных платьев моих сестер. Казалось бы, зачем надевать такие неподходящие для долгой дороги наряды? Но, по мнению моих дражайших родственниц, они должны выглядеть достойно всегда. Мало ли, кого мы встретим на пути в столицу.
А когда мы останавливались на ночь в трактирах, меня заселяли в одну комнату с Джин. С одной стороны, это было вызвано тем, чтобы юные баронессы не оставались в номере одни, что могло быть опасным. А с другой, глаз с меня все же не сводила вся троица.
Тело ломило от долгой езды в неудобном положении, и по ночам я сразу же отключалась, едва опустив голову на подушку. Уж лучше бы всю декаду провела в седле. Но кто бы мне позволил?
Портило ситуацию еще и то, что сестрам, как и мне, деть себя было некуда. И, если я предпочитала молча смотреть в окно или дремать во время дороги, то Джин и Беатрис упражнялись в язвительности и остроумии. Жертвой экспериментов, конечно же, становилась я.