Металл, когда-то добытый из земли, плавили и ковали, предавали
ему форму, закаляли и обрабатывали с одной лишь единственной целью
- сделать округлую створку на петлях. Створку, чей смысл
существования заключался в том, чтобы открываться и закрываться. И
больше ничего.
Ардан, разжигая Лей и вкладывая ту в свою волю, потянулся… те,
кто не сведущи в искусстве Эан’Хане, сказали бы “потянулся
своим разумом”, но Арди уже давно встал на тропы магии Имен.
Нет, то был не разум. А нечто иное. Одновременно куда более
эфемерное, но, с другой стороны, более объемное… масштабное… то,
чему нет нужных слов для описания ни в одном языке мира. А если
таковой язык все же и найдется, то смертные не смогут на ним ни
говорить, ни слышать.
Ардан коснулсяне холодной стали, а чего-то,
находящегося за гранью не только осязаемого мира, но и того,
который изучают такие умы, как Эрзанс Паарлакс. И, когда Ард
прикоснулся к данному “нечто”, то позвал того не по имени, а по его
сути. Отдавая свою Лей, вкладывая в пожелание волю, он предложил
люку исполнить одну из его функций.
Не потребовал, а именно попросил. Ведь тот так давно не
открывался, находясь в бессрочном забвении, не зная, когда в
следующий раз миру потребуется сама его цель сущестования. Это не
тоска, которую испытывают обладающие разумом; не гордыня и… не
чувства, эмоции и или мысли, это как если бы… как если бы лед не
мог растаять, ветер не мог дуть, а время бы остановило неумолимую
поступь.
Мир бы стал совсем другим.
И потому люк открылся. Потому что тот был слишком маленьким и
невзрачным, на фоне мироздания, чтобы диктовать тому свою волю. Он
умел открываться и закрываться. И он открылся. Потому что был
закрытым, а его попросили сделать иначе и…
- Наверное, я никогда не смогу никого научить Говорить,
- улыбнулся своим сумбурным мыслям Ардан. Ловко извернувшись,
он схватился за ручку по ту сторону портала и втянул изнуренное
тело внутрь.
Спустившись ниже по решетчатым ступеням, юноша запер за спиной
люк и какое-то время то ли лежал, то ли стоял на лестнице
(настолько она была крута) переводя дух. Осязаемый шум в
голове постепенно стихал, дыхание выравнивалось, только вот звезды
лишились нескольких лучей. У Зеленой погасло два, а у Красной все
четыре.
Только после того, как сердце успокоило свой оглушительный
галоп, Ардан огляделся. Как он и предполагал люк вывел его в
технический коридор. Тесный и низкий… по меркам Арда, разумеется.
Ему здесь придется идти немного вжимая голову в плечи, иначе любой
слишком опрометчивый шаг может стоить содранной на макушке
кожи.