и ударил посохом о землю.
Вокруг него снова закружились диски Щита Орловского. Да, за
прошедшие полгода Ардан сильно продвинулся не только в инженерном
деле, но и в военном, но его арсенал все еще содержал в себе лишь
несколько печатей и не более того.
Он понятия не имел на что были способны химеры и лишь надеялся,
что ничего заходящего за рамки физического воздействия.
А твари, не оставив от мага ничего, кроме обрывков одежды и
нескольких кусков костей, облизнули окровавленные морды и…
повернулись к своей новой цели. Их глотки задрожали и языки, цокая,
позволили вырваться наружу клекоту. Тот даже напоминал бы цикад,
если бы не его неестественный, мокрый звук.
Первым порывом было развернуться и убежать как можно дальше от
неизвестных монстров, но первое же движение самки обозначило мысль,
как ненадежную. Она прижалась всем телом к земле, а затем сиганула
вперед с прытью голодной блохи. Её колени отпружинили её вперед и
вверх, помогая разом преодолеть чуть ли не пять метров. Причем с
такой скоростью, что Арди не успел среагировать.
Её уплотнившиеся до состояния костей пальцы поломались о
вставшие на пути диски заклинания, но вместе с переломанными
костями разбилось и три из двенадцати преград. А значит удар химеры
равнялся по силе выстрелу из военной винтовки.
Химера упала на землю, но не взвыла и не застонала. Она лишь
облизнула раздробленные в труху пальцы и те, прямо на глазах, с
глухими щелчками и чавканьем, вернули себе прежний вид. Совсем как
у Гостомора недавно…
- Значит здесь замучили не только Матабар, - прошептал Ардан,
попутно перелистывая гримуар. Он, по совету Аверского, записал туда
несколько “увесистых” заклинаний, но еще ни разу прежде те не
использовал и не отрабатывал, так что не имел понятия, получится ли
в принципе их воплотить.
Жизнь, конечно, намекала на то, что ему следует приложить
еще больше усердия в военном ремесле, но Ард оставался
глух к её подсказкам.
Самка же отошла назад, поближе к своему… кем бы ей не приходился
самец. Сложно сказать, сделали ли их из людей-оборотней, или же
человеческий облик приняли уже непосредственно звери, вошедшие в
состав химеры. Да Ардану сейчас и не до этих размышлений.
Самец химеры встрепенул торчащую клочьями шерсть и с костяным
хрустом, выстреливая струйками то ли гноя, то ли крови, из
сломанных “ножек” грибов в небо выстрелили фонтаны спор. Смердящим
облаком они накрывали улицу. Касались фонарей, заставляя металл
шипеть и горячими каплями опадать на землю, где споры, упав на
почву, заставляли выползать из той уродливые растения, чьи бутоны
из полупрозрачной плоти пульсировали ритмами маленьких сердец; а
где споры опускались на дома, то там доски на глазах засыхали,
рассыпаясь в труху, а на их месте появлялись лианы, ощерившиеся
острыми иголками, с которых падала та же густая субстанция.