Мало мне ран, так еще и это!
Помимо гематомы на затылке, мое тощее тельце исполосовали царапины, как будто кошки когтями драли. Большинство из ран стараниями травницы уже затянулись. Но четыре глубоких пореза на плече останутся в виде шрамов. Быть может, они станут напоминанием, как я попала в этот мир? Вокруг все слишком чужое. Слишком. Чужая речь, люди и обычаи, одежда и вкус еды. Только в снах еще сохранялось ощущение дома, но и те приходили не каждую ночь. Забывались, стирались из памяти. А я все больше не понимала, кто такая, зачем здесь и где теперь мой дом.
— Доброе утро, Лаисса. Как себя чувствуешь? — заглянула с самого утра Шалсей. — Я вот чайку тебе заварила на травах, чтобы остаточное действие магического лечения убрать.
— Спасибо, мне уже лучше, — машинально ответила женщине и только потом поняла, что случилось.
Я. Поняла. Все! Все, что она сказала. И, самое главное, ответила!
— Как же это возможно?
— Заговорила! — обрадовалась женщина. — Ну, наконец-то! Ты, вот, что, девочка! Завтракай, а я Тэбан сура позову. Очень уж он беспокоился, переживал.
— Д-да, конечно, — кивнув Шалсей, принялась за еду.
Насчет девочки травница ничуть не соврала. Тощее тельце, угловатые формы, не успевшая сформироваться грудь. Зеркал тут не было, но на ощупь маленький нос, тонкие губы и высокий лоб. Сбившиеся в колтуны волосы блеклого белесого цвета. Руки-ноги, как спички. Ничего примечательного. Кроме того, что осознавала себя взрослой женщиной, прожившей не один десяток лет. Ну, как, осознавала? Во снах, что казались такими реальными, была именно такой. А вот ребенком себя совершенно не помнила. И это пугало. Сильно.
Тэбан и Шалсей, вероятно, знали, что произошло, и кто меня ранил. Внутри постоянно таился страх, что правда мне не понравится. И что они бросят меня одну, а самостоятельно мне не выжить. Этот же страх подсказывал, что никому нельзя рассказывать о снах. Это тайна, от которой зависит жизнь.
— Приветствую, тана Лаисса, — поздоровался вошедший Тэбан. — Шалсей сказала, тебе лучше?
— Да, верно. Спасибо за беспокойство. Вы расскажете, что произошло? Я ничего не помню.
— Вот как? — Мужчина заломил бровь вверх. — Жаль. Я надеялся, что ты расскажешь, как выжила в Иринтале — Гиблом лесу. Не каждому суру такое по силам, не то, что ребенку.