— Объемы? — уточнил О'Мэлли.
— Общая сумма операций восемь миллионов долларов в первые
тридцать минут, — ответил я. — Цель обрушить котировки на
двадцать-тридцать процентов и вызвать панику среди инвесторов.
Адамс поднял бокал с шотландским виски:
— А информационная кампания?
— Журналисты получат материалы одновременно в одиннадцать
ноль-ноль, — объяснил я. — «New York Times», «Wall Street Journal»,
«Washington Post», «Boston Globe». Документы о связях Continental
Trust с сомнительными операциями, фотокопии писем, банковские
справки.
Бейкер изучал график операций:
— Уильям, а если они попытаются заблокировать наши счета через
регуляторов?
— Для этого у них должны быть веские основания, — ответил я. — А
мы действуем строго в рамках закона. Все операции оформлены
правильно, все лицензии получены, налоги уплачены.
Харрис добавил:
— К тому же, завтра их собственные офисы будут заняты
федеральными агентами. Им будет не до нас.
Часы на камине пробили полночь. До начала операции оставалось
девять с половиной часов.
— Джентльмены, — сказал я, наливая коньяк из хрустального
графина, — финальные инструкции. Бейкер координирует биржевые
операции из нашего торгового зала. Маккарти обеспечивает связь
между всеми участниками. О'Мэлли руководит безопасностью. Винни
поддерживает контакт с Синдикатом. Адамс координирует юридические
действия.
Каждый получил запечатанный конверт с детальными инструкциями и
кодовыми словами для экстренной связи.
— А если что-то пойдет не так? — спросил О'Мэлли.
— Тогда сработает план отхода, — ответил я. — Все документы
уничтожаются, подставные компании ликвидируются, участники получают
новые документы и покидают страну через наши европейские
каналы.
Но я был уверен, что такой сценарий не понадобится. Continental
Trust попался в ловушку собственной самоуверенности.
Когда гости разъехались, я остался один в опустевшем доме. Огонь
в камине почти погас, оставляя только тлеющие угли, которые бросали
причудливые тени на стены. За окнами шумел ночной ветер, качая
голые ветви дубов.
Я и сам не заметил, как часы пробили два ночи. Через семь с
половиной часов начнется битва, которая решит не только судьбу
Continental Trust, но и мою собственную. Если операция провалится,
меня ждут тюрьма или смерть. Если удастся, я стану одним из самых
влиятельных финансистов Америки.