— Каковы условия? — спросил я.
Восворт сплел пальцы рук, демонстрируя золотые перстни с
фамильными гербами:
— Первое. Продажа Merchants & Farmers Bank компании
Continental Financial Corporation за символическую сумму в один
доллар. Второе. Передача всех активов, включая клиентскую базу,
корреспондентские отношения и недвижимость. Третье. Публичное
признание финансовых ошибок и извинения перед клиентами банка.
— И четвертое, — добавил Форбс, — вы покидаете банковский бизнес
навсегда. Подписываете соглашение о неконкуренции сроком на десять
лет.
Условия были унизительными, но, учитывая обстоятельства, могли
считаться милосердными. По крайней мере, я оставался на свободе и
не попадал в федеральную тюрьму.
— А что с моими сотрудниками? — спросил я, глядя на Маккарти и
О'Мэлли.
— Лучшие получат предложения о работе в наших компаниях, —
ответил Восворт. — Мистер Бейкер, например, может возглавить
департамент корпоративного кредитования в Continental Trust.
Мистеры О'Мэлли и Маккарти получат должность в службе безопасности.
Остальные пусть ищут новые места самостоятельно.
Федеральный маршал наконец заговорил:
— Мистер Стерлинг, у вас есть двадцать четыре часа на принятие
решения. Если вы откажетесь от мирного урегулирования, будет
возбуждено уголовное дело по обвинению в мошенничестве, отмывании
денег и связях с организованной преступностью. Федеральная
прокуратура располагает достаточными доказательствами.
Я посмотрел на часы, уже без четверти двенадцать. Символично,
почти полночь моей финансовой карьеры.
— Джентльмены, — сказал я, вставая из кресла, — ваше предложение
требует серьезного обдумывания. Думаю, к завтрашнему вечеру я смогу
дать окончательный ответ.
Восворт поднялся, надевая шляпу:
— Мистер Стерлинг, я надеюсь на ваше благоразумие. Война
закончилась. Пора подсчитывать потери и планировать будущее.
— Взаимно, мистер Восворт, — ответил я, провожая делегацию к
двери.
Когда звук их шагов растворился в коридоре, я остался наедине с
О'Мэлли и Бейкером. Молчание длилось несколько минут, нарушаемое
только стуком дождя по окнам.
***
Полночь. Кабинет банка превратился в командный пункт последней
обороны. На столе разложены документы о катастрофе, в пепельнице
дымится сигарета, бокал с виски стоит нетронутым. Сейчас нужна
ясность мышления, а не алкогольное забвение.