— Хозяева?
— Да, тебе вдвойне не повезло, тебя купили два брата и забрали себе! После первой ночи с ними тебе не выжить… — Лейла почти рыдала, поглаживая меня по голове.
Где-то хлопнула дверь, и Лейла буквально сползла куда-то вниз, исчезая из поля моего зрения. Скуля от страха, забилась в угол, опустила голову на колени и закрыла ее руками.
— Очнулась? — ко мне под балдахин заглянул мужчина, кажется, один из тех, кто купил меня.
Разглядеть его по-прежнему мешал широкий капюшон, надвинутый голову по самые глаза и застегнутый спереди на странную брошь в виде полумесяца. Лишь широкие рукава, что задрались по локти, позволяли рассмотреть мощные мужские руки, сплошь увитые мускулами и венами.
— Да пошел ты… живодер! — дернулась я, пытаясь встать и перевернуться на спину, чтобы дать отпор и сопротивляться изо всех сил.
— Ух ты ж… Живая! — хмыкнул он. — Можно ехать! — Он быстро завернул меня в то, на чем я лежала. Поднял на руки и куда-то понес. Уже у двери остановился, и, не оборачиваясь, произнес: — Ты, кажется, Лейла, будешь служить и ухаживать за нашей собственностью, пока мы в дороге. Собирай свои шмотки и иди за мной. Откажешься, отдам на потеху своим солдатам.
Лейла пискнула, послышался поспешный топот ее ног.
— Слушаюсь, господин…
— Куда потащил? — Попыталась я высвободиться, задергавшись в коконе из покрывал.
— Домой! И для рабыни ты слишком бойкая…
— А я и не просилась в рабство! — зашипела я рассерженной змеей.
— Понятно, тогда лучше молчи. Пока я не вспомнил, что я твой хозяин!
Я внезапно передумала дергаться: все равно причиняю себе боль. Затихла, посматривая по сторонам. Отряд собирался на дворе, укладывая на лошадей тюки, сверху сажая детей, которых купили вместе со мной. Их привязывали к луке седла, видимо, чтобы не сбежали. Туда же усадили и часть женщин, выглядящих подавленно и испуганно. В том числе и Лейлу.
Четырех женщин, закутанных в ткани, как и меня, вынесли из постоялого двора воины. Каждого воина возле лошадей ждал второй воин. Первый, прежде чем запрыгнуть в седло, передавал свою ношу второму. Потом, когда первый воин уже сидел в седле, второй воин бережно укладывал женщину к нему на колени. Всех четырех женщин, крепко прижимая к груди, удерживали в седле воины, не позволяя ни отстраниться, ни шевельнуться.