Роберт оставался одинок — дракону нелегко решиться на брак с
какой-нибудь даже самой знатной леди, лишая себя возможности
повстречать истинную. Так великий дракон король Эмеральд дожил до
семидесяти, прежде, чем решил жениться — королевству нужны были
наследники.
По традиции, когда дракон вступал в брак, проводили проверку на
истинность. Проверяли не только супругов между собой, но и любых
лордов и леди, которые хоть немного подозревали в себе возможность
быть истиной парой брачующимся.
Так, на ритуал перед свадьбой с Валери за проверкой к лорду
Адальхарту выстроилась толпа поклонниц, но, к сожалению, никто из
леди не оказался ему истинной парой, включая невесту. И теперь по
закону священности брака такую проверку Адальхарт никогда больше не
сможет провести. Брак драконов нерушим.
Конечно, Адальхарт не рассчитывал, что Валери будет ему нежной
женой, но он надеялся на ребёнка или даже двух, которые придали бы
его жизни смысл.
— Лерочка, я бы хотел, чтобы у нас всё получилось, — тихо
прошептал Роберт, целуя руку супруге.
Поправил одеяло на мерно вздымающейся груди и поднялся от
постели.
Анхор потащил свою мохнатую тушу следом за хозяином.
— Нет. Охраняй жену. Я порталом на службу, узнаю, кто эти
глупцы, которые решили воспользоваться магией обмена душ. Скоро
вернусь.
Мне снился Роберт.
Лорд инквизитор сидел у моей постели, и глаза его полыхали
огнём: хищным, негодующим, опасным. Ноздри шумно раздувались, а на
висках в отсветах свечей мерцала тёмная драконья чешуя, придавая
виду лорда ещё больше угрозы.
Он крутил в руке сияющий жёлтым магическим светом камень и зло
стискивал желваки.
Он всё узнал — от этой мысли бешено колотилось сердце.
От ощущения сгущающейся в воздухе опасности моё дыхание делалось
рваным и поверхностным. Слабая и бессильная я пыталась проснуться
от кошмара и во всём признаться, но не удавалось. Острое чувство
поражения горечью прокатилось по венам, и хотелось плакать от
безысходности.
— Спи, Лера, спи… — прошептал низким бархатом Адальхарт,
напоследок сжав мою кисть, и брачное кольцо болезненно врезалось в
палец.
Я провалились в черноту безвременья, из которой меня выдернул
мужской шёпот на ухо.
— Доброе утро.
Повеяло ароматом свежесваренного кофе и горным вереском. Я в
изумлении открыла глаза. Передо мной сидел Роберт в безупречно
белой сорочке с запонками на манжетах и узких чёрных брюках. В его
руках теперь вместо камня была голубая чашка с кофе, над которой
кружились завитки пара.