— Тебя следовало бы выпороть за то, как говоришь с мужем! —
выпалил он, отпустив меня.
Грохоча сапогами заходил по комнате, потирая следы от моих
ногтей и пиная разбросанные стулья и утварь, слетевшую со
стола.
Стадия отрицания и гнева. Я ведь тоже, узнав о болезни, сперва
не хотела думать об услышанном, потом злилась и только потом
приняла неизбежное, согласившись на операцию, которая может лишить
меня всего женского.
Я не буду спать с чужим мужем, чего бы мне это не стоило. Не
только потому что Валери об этом умоляла. Измены для меня
неприемлемы, у Роберта другая жена.
Адальхарт поднял стол, расставил стулья, играя своими шикарными
мускулами в матовых лучах утреннего солнца, прокравшимися сквозь
прорези штор.
— Драконы не берут женщин силой. Для того и применяют в
договорных браках привязку. Но ты сильная. И надеюсь, что умная. Я
дам тебе три дня. Подарю что-нибудь красивое, устрою нам вечер, и
ты станешь моей, — сказал он, вернувшись к кровати. — Расслабишься
и станешь.
Торгуется. Значит, лёд тронулся. Я выиграю время!
— Мне нужен месяц, — нескромно заявила я, прикрыв голые ноги
одеялом от его опаляющего взора.
— Нет. Три дня! — рыкнул Адальхарт.
— Неделя!
— Хорошо! — кивнул Адальхарт. — Неделя. А теперь иди сюда, Лера,
я поставлю тебе метку, — Роберт протянул ладонь, предлагая за неё
взяться.
Я протянула руку. Адальхарт сжал мою кисть, строго поглядев в
глаза. Мы рассматривали друг на друга, словно заключая договор. Я
понимала, что за эту отмеренную мне неделю любой ценой должна найти
решение, как избежать близости. Я должна найти сообщников Валери,
разрушить заклинание и вернуться назад в своё тело, если оно ещё
живо… А если нет — я не хотела думать о таком исходе.
Как там Валери? То есть я… Господи, хоть бы выжила… Может, после
проставления меток меня наконец пустят в ванную к зеркальцу, и я
узнаю новости?
Адальхарт потянул меня за собой в коридор, и я споткнулась о
лохматого зверя, лежащего у порога. “Супруг” не дал упасть, прижав
за талию к своему сильному телу. Мимолётное объятие, но я снова
ощутила неутолимый голод по мужчине и тоску по любви, которой
никогда не суждено между нами случиться.
Так не хотелось отпускать его, и я позволила себе падать,
скользя ладонями по его сорочке и ощупывая каждый миллиметр его
тела. Грудь наполнил запах диких горных лугов, и я чуть не потеряла
сознание от блаженства.