— Ну, что, — с косой хитрой ухмылочкой Островский приглашающе распахнул руки, — запрыгивай?
— Нет, спасибо, — закатив глаза (точно так, как делал он), я спокойно прошла мимо.
— А мне казалось, тебе понравилось, — мужчина пристроился уж слишком близко, пока я собирала сумочку дочери. Проверяя, все ли на месте. — Так крепко прижималась… И сердце в груди бешено колотилось, дыхание ускорилось…
— Все потому, что вы, господин Островский, не позаботились о моей верхней одежде. Минус пятнадцать, влажность высокая! — съязвила я уж слишком резко. После того, как Андрей меня предал, любой флирт воспринимала, как вызов. Сразу вспыхивала агрессия. — А еще вы раз пять на льду поскользнулись. Лучше уж на вас приземлиться, чем головой об асфальт.
Бес нагло и громко заржал на всю парковку. Островский многозначительно зыркнул на главу охраны, и тот мгновенно замолчал.
— Снежка, — шепнула я подруге, — отдай мне дочь наконец!
— Не могу, прости, Женечка, — всеми силами вцепившись в Анечку, девушка отказывалась мне ее отдавать. — Потерпи часик, молю! А я кредит на стиральную машину закрою наконец, а? Замучили эти долги…
Сцепив зубы, я напряженно кивнула. Пусть будет по ее, но только сегодня. Это благодарность за всю ту моральную поддержку, что подруга оказывала мне во время разрыва с Андреем.
Мы уже почти зашли в лифт, как странный стон привлек мое внимание. Не думая и секунды, я вернулась на парковку и огляделась. Не сразу за широкой колонной, около белого внедорожника заметила черное пятно.
— Там кому-то плохо! — предположила, бросаясь к телу. — Господин Островский, вызовите скорую!
— Женя, успокойся… — тяжело вздохнул мой удивительно спокойный муж. — Наверняка, какой-то бомж пробрался, чтобы согреться. Лежит тут пьяный, отсыпается. Его охрана потом выведет.
Осуждающе посмотрев на Алексея Геннадьевича, я недовольно покачала головой. Вот к чему приводит безвылазная работа: человечность атрофируется.
Худшие опасения подтвердились. Высокий пожилой мужчина в черном пальто лежал на земле лицом в пол. И громко кряхтел, явно пытаясь привлечь к себе внимание.
— Как вы? Говорить можете? — с трудом перевернув мужчину, я внимательно заглянула в его испуганные глаза. — А встать?
— Рука… Нога… — взглядом указывая на левую руку и ногу, он путанно помотал головой. — Я не… Не…