Затихнув, я раздраженно процедила:
— Ты заврался, Леша. Мне теперь нужны доказательства. Если Роб и правда такой урод, как ты говоришь, то я рассмотрю твое предложение.
Островский вдруг улыбнулся, облегченно вдохнув:
— Отлично! Ты не переживай. Я обо всех позабочусь.
Воспользовавшись заминкой, я резко выпуталась из хватки и снова зарядила пощечину мужчине. Уж слишком руки чесались! За все то «хорошее», что он привнес в нашу с Анечкой жизнь. Младенца ведь хлебом не корми, дай побегать от психов и маньяков!
— Я такая спокойная только ради Ани и ее безопасности! — предупредила я Островского, пока он старательно разминал челюсть. — Но впредь мы не друзья, понятно? И хорошего отношения не жди. Пальцем меня тронешь? Откушу руку по локоть. Аню на руки возьмешь? Пинай на себя!
Мой недо-муж уже собрался что-то сказать, как в дверь начал кто-то активно ломиться.
6. Глава 6
— Женечка, солнышко, — приторно-сладкий голосок Ксении теперь звучал для меня фальшиво, — все хорошо?
— Мы переживаем, — грозно произнес ее муж Роб и снова начал выбивать дверь. — Что там происходит?!
Зарывшись лицом в ладони, я пыталась отдышаться. Не о таком браке я мечтала! С погоней и перестрелками…
— Этот старый хрыч может что-то заподозрить! — фыркнул Островский, а потом произошло сразу два события. Первое — Ричардсон все-таки распахнул дверь. Второе — Леша поднял меня над землей и жадно вдавил в стену весом своего тела. Пока загребущие руки впились в попку, губы принялись терзать мои — на удивление податливые. Я просто не успела сориентироваться и дать отпор! Гости так и замерли на пороге, наблюдая картину прелюдии. Мой «муж» вдруг невинно повернулся к Робу и усмехнулся хитрой кошачьей улыбкой: — Просим прощения! У нас с женой сейчас будто второй медовый месяц…
— Не люблю, когда в моем доме нарушают покой, — выгнув голову в бок, Ричардсон чеканил каждое слово медленно, давая каждой фиброй души почувствовать подтекст.
Ксения, застывшая за спиной мужа, испуганно сжалась. Даже стушевалась. Энергетика у этого Роба была неприятная. От таких людей хочется бежать без оглядки. И почему я раньше этого не замечала?!
— Любовь — дело такое… Непредсказуемое, — казалось, только Островский бесстрашный. Сжал мои щечки нежно и улыбнулся так, будто и правда любил меня до одури. А я, несмотря на все новости, уши развесила и поплыла… — Правда, дорогая?