Внезапно картинку за стеклом снова
затянуло молочно-серой мутью, словно они опять вошли в облачный
слой. Моргнули и погасли приборы освещения. В этот момент в глазах
резко потемнело, а в голове словно разорвалась микроскопическая
бомба. Егор на какое-то время выпал из реальности, совершенно не
осознавая, что с ним и где он находится. Когда непонятный приступ
немного отпустил, он вдруг с ужасом понял, что гул двигателей
исчез. Самолет клюнул носом и резко ухнул вниз, отчего внутренности
болезненно сжались и прилипли к позвоночнику. Сразу в нескольких
местах испуганно закричали женщины и дети, в салоне поднялся дикий
шум, его в мгновение ока захлестнула паника. Самолет накренился еще
больше, перегрузка стала практически невыносимой. Стало трудно
дышать и сквозь свои натужные хрипы Егор отчетливо услышал скрип и
скрежет корпуса самолета, словно нагрузка корежила, разрывала его
на части. Тоже захотелось кричать, соседка в ужасе вцепилась в его
руку, больно вонзив свои наманикюренные ногти в кожу. Сверху выпали
кислородные маски.
Вибрация корпуса нарастала,
конструкция скрежетала, словно готовилась развалиться прямо в
воздухе. Пилоты экипажа явно старались не дать машине сорваться в
штопор, выводили ее на менее крутую траекторию, а значит, еще не
все потеряно. Егор, всю свою сознательную жизнь бывший атеистом,
взмолился про себя всем богам, чтобы у них это вышло. Наклон
самолета стал слишком велик — мимо их кресел с криком пролетело
тело одной из стюардесс. Она сильно ударилась головой об спинку
одного из сидений, оставив на нем алый мазок, крик ее резко
оборвался. Пассажиры выли, орали, срывая голоса.
— Мамочка, мамочка, я не хочу, не
хочу, пожалуйста, не надо! — соседка слева кричала, но через шум и
грохот ее было едва слышно. Егор покрепче сжал ее руку.
Тушу самолета била крупная дрожь,
резкая перегрузка вдавила тело в кресло еще сильнее, в глазах снова
потемнело, а дышать стало почти невозможно. Но пилоты каким-то
чудесным образом смогли перевести падение в резкое планирование. В
этот момент краем глаза он заметил, как что-то мелькнуло в
иллюминаторах по левому борту. В следующую секунду раздался гулкий
удар, завизжал раздираемый дюралюминий, правое крыло и кусок
обшивки борта самолета вырвало из корпуса вместе с частью самого
салона и несколькими рядами кресел. Пристегнутые к ним люди лишь
истошно закричали напоследок, прежде чем мелькнуть и бесследно
исчезнуть. Часть корпуса словно срезало гигантским ножом, в
огромной прорехе сквозь клубы густого тумана стала видна мелькающая
в опасной близости поверхность. Вот мимо пронеслась многоэтажка,
так близко, что, казалось, ее можно потрогать рукой. Что-то
мелькнуло в салоне, фыркнуло негромко в полете, в следующую секунду
рядом раздался влажный чавкающий звук, а Егора залило чем-то
горячим и липким. Рука соседки конвульсивно сжалась, он
почувствовал, что она вот-вот сломает ему кисть. Он с ужасом
обнаружил, что кусок металла, пролетев через весь салон, вонзился в
его соседку, практически разрубив ее пополам. По корпусу ударил
многотонный молот, верх и низ резко поменялись местами и Егор
приложился головой о борт самолета, потеряв сознание.