— Это как так? — у Егора такое в
голове не могло уложиться. Куда мог деться кусок пригорода вместе с
людьми и строениями?
— А вот так. Лесостепь там теперь. И
река. Здоровая такая, вроде Волги в ее нижнем течении — лиманы,
болотистый рай. В Подмосковье такого я что-то не припомню. Видно
поэтому на дальних частотах тишина.
— М-да. И чего теперь?
— А ни хрена. У меня задача есть —
вот ее и буду выполнять. А что делать дальше, и кто виноват — без
меня найдется, кому подумать.
— С мирным населением как быть?
— МЧС, вроде как, занимаются, с
матюгальниками ездят, просят сохранять спокойствие и оказывают
помощь, где могут. И еще: я так понял, утром вскрыли склады
длительной консервации — мирняку, у кого военные билеты на руках,
«наследие войны» выдавать начали.
— Чтобы власти и в руки народа сами
оружие дали? Не поверю ни в жизнь!
— Ты сам-то подумай, в скольких
квартирах уже сейчас народу обратилось. Они ведь домашних жрать
начнут. Десятки тысяч людей умрут в ближайшие часы при таких
раскладах. А то и сотни. Полиция пока сдерживает ситуацию, но в
каждую дыру их не сунешь. Вот власти и стараются угрозу в зародыше
задавить. Проще людям оружие дать, чем к каждой квартире приставить
по солдату. В обычной ситуации, я думаю, вряд ли бы наши главные на
такое пошли. Вот только мне тут шепнули недавно, что в самом
главном кабинете прямо во время ночного совещания несколько человек
обратилось, многих погрызли. Ну и вот, ФСБшники ситуацию взяли на
контроль, генералитет выдвинул инициативу. Только на это времени
надо вагон, а люди обращаются непрерывно. Пока расконсервируют,
пока БК доставят, пока развезут, пока людям раздавать начнут. И
ведь теперь еще надо бегать по квартирам в каждую прикладом
стучать: мол, открывайте скорее, я вашу мамку или папку пристрелю,
чтобы они вас не съели! К вечеру в Москве будет уже натуральный
дурдом. Ладно, это все лирика, а у меня своя боевая задача стоит.
Пусть у начальства голова болит, как проблемы порешать, у меня и
моих людей в ближайшее время есть чем заняться.
— Ну, тут не поспоришь, — Егору
осталось только согласиться.
Тут лейтенант сменил тему
разговора:
— Кстати, у тебя самого какая
военно-учетная специальность?
— Сто шестьдесят шесть, ноль один
ноль ноль один, эр.
— Давай без номенклатуры, без тебя
голова пухнет.