Кто орет? Если времени прошло много,
отморозков должны были разогнать. Или повязать.
- Боярчик твой того, издох.
- Кидай палку свою и вали отсюда.
- Васька, давай ты его! Раз на
раз.
- Негоже мне казаку убогого холопа
бить.
- Хозяин! Хозяин...
В голосах я слышал насмешку, а в
последнем - накатывающую истерику.
Прямо предо мной в метре застыл
какой-то паренек. Он кричал и не пускал троих ко мне. Не тех пьяных
дураков, нет.
Не пойму ничего. Ерунда полная. Черт!
Да они опасны!
Разбой настоящий. Я же их вроде почти
всех укатал. Да и мужики подоспели на подмогу.
А эти еще хлеще, чем та компания. У
одного нож, у левого сабля! Самая настоящая. Откуда? Центрального
плохо вижу. Вроде бы без оружия. Все одеты в какое-то карнавальное
тряпье. Реконструкторы, что ли? Напились и буянят? Решили помочь
своим сотоварищам. На двух машинах приехали. Обычные и ряженные.
Странно. Не видел я вторых.
Игорь, вопросы потом. Не вмешаюсь,
быть беде.
Парня порешат, и за меня
примутся.
- Назад, ироды! Хозяин! Люди добрые!
На помощь! — кричал не подпускающий к себе отморозков.
- Васька, давай уже разделай этого
холопа. - Смешок слышался в голосе того, кто держал саблю.
Мои руки-ноги целы. Болит только
челюсть. Пора действовать. Главное, чтобы старый организм не
подвел.
Я резко вскочил, оказался рядом с
левым — самым опасным. Тот уставился на меня, как на восставший
труп.
- Живой! - Опешил, начал
отшатываться.
Что-то мешало мне двигаться. Пояс
тянул к земле. Как-то непривычно. Одежда тормозит. Но кости не ноют
и мышцы работают как раньше, в молодости. Почти.
Все потом.
Мужик не ожидал, что я буду так
быстр. Начал переступать ногами, отходить, разворачиваться в
неказистую боевую стойку, замахиваться оружием. Но... я был шустрее
и ощутимо опытнее.
Сабля – это тебе не игрушка. «Брось
ножичек, сделаешь дырочку, не залатаешь».
Удар пришелся ему в кисть. Хороший,
ловкий, хлесткий. Оружие вылетело.
- Брось, а то уронишь. - злобно
выпалил я.
Дальше последовал знатный апперкот,
от которого противник не защитился. Как тюфяк полетел в кучу сена.
Признаков агрессии больше не подавал. А я развернулся, встретился
взглядом со вторым. Лицо его исказилось гримасой злости. Рука
потянулась к топору, что висел в петле за поясом.
У меня доли секунды, чтобы успеть его
уложить и взяться за третьего.