Так было не всегда.
Изначально всё было хорошо. Почти, как в сказке. У меня появился новый папа, который дарил мне и маме подарки, цветы, не забывал о праздниках и мелочах, был внимателен. Потом у меня появилась сестрёнка. Но в какой-то момент я поняла, что все мы - лягушки в постепенно закипающей воде. Как-то незаметно для нас солнечное «хорошо» превратилось в беспросветное «плохо». Мы потратили все силы на счастье, думая, что так будет всегда, и в итоге у всех нас не осталось сил для того, чтобы сопротивляться злу, которому мы когда-то готовы были целовать руки, а теперь не можем от них даже увернуться.
3. Глава 2
После ночного «шоу» я проснулась чуть раньше будильника и поспешила его выключить до того, как он начнёт трезвонить на всю квартиру.
Сестра ещё спала. Я не стала её будить, пока не узнаю, что происходит в квартире. В любом случае, у неё есть ещё полчаса на сон, а затем придёт пора собираться в школу.
Приподнявшись на локте так, чтобы не разбудить спящую в одной со мной кровати сестру, я прислушалась к тому, что происходило за дверью комнаты.
Были слышны шаги, шум чайника, его щелчок, бормотание тихих голосов, звук щеколды в туалете. Видимо, накричавшись вчера вдоволь, сегодня отец решил говорить потише. Хотя, ещё не вечер. Если он начал пить, то это примерно на неделю. Утро начинается благочестиво, он даже пытается шутить и бросать комментарии, вяло напоминающие просьбы о прощении. А вечером мы не знаем куда от него спрятаться.
Я выбралась из-под одеяла и укрыла им плечи сестры. Спешно собрала волосы на макушке резинкой. Оглядываясь на дверь, переоделась из домашнего в джинсы, топ и толстовку, надела носки, закинула в рюкзак сменное бельё, походную косметичку с самым необходимым, небольшое чистое полотенце и тетради с конспектами.
Приставив рюкзак у стены рядом с дверью, я, стараясь быть как можно тише, открыла замок и почти на цыпочках вышла из комнаты.
На кухне мама стояла у плиты и варила в небольшой кастрюле гречневую кашу с сосисками, покрошенными кружочками.
У нас не принято говорить друг другу «доброе утро» или что-то типа того. Потому что отец не любит, как он говорит, «бабский трёп» с утра пораньше. Если мы с мамой и говорим, то только шёпотом и тогда, когда отца рядом нет. Единственный после отца человек, которому позволено говорить на любой громкости, это Катя.