– Ждать от власти нечего, надеяться на ее приверженность национальным интересам – наивно. Верить, что со временем нынешние правители научатся управлять, – глупо. Не тот кадровый состав. Значит, состояние российской экономики будет и впредь определяться ценами на нефть и газ. Высокотехнологичные отрасли, требующие крупных долгосрочных капиталовложений, развиваться не будут. Изношенная инфраструктура без амортизационных отчислений начнет рассыпаться. Будут взрываться электростанции, сходить с рельсов поезда, падать самолеты. Наука и культура начнут все больше прозябать. Армия, лишенная боевой техники и вооружения, станет деградировать на глазах. Можно понять родителей, предпринимающих все возможное, чтобы уберечь детей от службы в такой среде. МВД и другие силовые структуры постепенно превратятся из общегосударственных в частные охранные предприятия, обслуживающие незначительную часть населения.
То, что он говорит и как говорит, звучит впечатляюще. Пугающе. Почти убедительно. Я не понимаю ничего. Я ненавижу этот типаж. Они маршируют по городу и вещают о зле глобализации и эксплуатации. Это чистого вида позерство.
Парень рядом со мной вздрагивает, потом жмурится. На голове его кепка белого цвета, надетая козырьком назад. Тёмно-зелёная кофта, на спине чёрный рюкзак. Секунду спустя он открывает глаза и смотрит на меня.
– Ты как, ничего? – спрашиваю я.
– Да, – он неуютно передергивает плечами. – Очень сильные эмоции. Они застали меня врасплох.
– Меня тоже.
– Это только слова. Вы можете их повторить.
И он говорит:
– Они зловещие. Они бессмысленны.
– Здесь каждый думает только о себе, – успокаиваю я его.
Эти слова вырываются у меня нечаянно, но я тут же понимаю, что их невозможно взять назад.
– Вы, по-моему, ненавидите президента, – продолжаю я. – Вот в чем дело.
Он обдумывает мои слова и медленно произносит:
– Нет, это сложнее, чем ненависть, гораздо сложнее. Он погружает меня в свой черный мир, сделал из меня то, чем я не был, использует меня, как вещь.
В глазах этого человека решимость.
Мое сложное положение подсказывает мне, что не стоит препираться с этим ненормальным – который неожиданно перестает казаться ненормальным, как будто он себе на уме.
В его словах звучит непоколебимая уверенность человека, не сомневающегося в своей правоте.