Ли Бо молчал, а потом ответил:
— Я уже говорил тебе, что я много не помню — пребывание в
кувшине плохо сказывается на моем…кхм…сознании и памяти. Но
кое-какие вещи сегодняшний бой и это демоническое создание
всколыхнули в моей памяти.
— То есть до сегодняшнего дня ты их не помнил? — уточнил я.
— Помнил, но очень смутно… Знаешь, будто помнишь какую-то вещь,
какое-то слово, но никак не можешь его вспомнить, как ни пытаешься.
Вот тут то же самое.
Любопытно. Раньше на тему своей «избирательной» памяти Ли Бо
особо не говорил, а сегодня прям разоткровенничался.
— Дао, Ван. Пусть белка и черепаха говорили, что я его не нашел,
но посмотрел бы я на них, запертых в кувшин на тысячи лет… Свое бы
Дао потеряли, — в голосе Бессмертного чувствовалась легкая грусть,
— Мда, ладно, к чему это я? Аааа… Дао.
— Не Дао, а про демонов ты хотел сказать, — напомнил я. Похоже,
Ли Бо опять унесло не в ту степь.
Кувшин завис напротив моей головы. Надеюсь, он не собирается
долбануть меня за то, что я его поправил.
— Наш мир — дуальность. Свет не может существовать без тени,
добро — без зла, созидание — без разрушения. Это не недостаток
творения, а его необходимое условие. Иначе бы был перекос в одну из
сторон, понимаешь?
Я кивнул.
— Значит ты, учитель, хочешь сказать, что демоны часть
естественного порядка? Так что-ли?
— Эх… Так, да не так… В определенном смысле они действительно
часть естественного порядка, — кувшин медленно повернулся вокруг
своей оси. — Но здесь важно понимать разницу между естественным
разрушением и извращенным злом. Естественное разрушение — это
осенний листопад, смерть старика, завершившего свой путь,
разложение, дающее жизнь новому. Демоническое зло — это гниение
живого, извращение природного порядка.
Я застыл. Пример был понятен, но Ли Бо одним примером не
ограничился. Как обычно.
— Представь реку, Ван. Она размывает берега, уносит камни —
можешь даже утопить кого-то, прибить камнем и многое другое, — это
естественное разрушение, часть вечного круговорота. Но если кто-то
отравит эту реку, превратит её воды в яд, убивающий все живое, —
это уже извращение, демоническое действие.
— Значит, — подытожил я, — демоны появляются, когда естественные
силы разрушения извращаются?
— Что-то вроде того, — приземлился он мне на колено, — тот демон
не мог тебе сказать откуда он появился, потому что демоны не помнят
своего прошлого.