Получив разрешение деда, Тор тут же просиял, а затем, превратившись в маленький вихрь, исчез из виду. Следом за ним от Лабиринта скользнула безмолвная серая тень. Владыка Л’аэртэ с улыбкой проследил за внуком, а потом так же незаметно вернулся в лес, собираясь еще немного побыть наедине со здешней природой, к которой совершенно неожиданно прикипел душой.
Почти в то же время Стрегон чуть вздрогнул, когда его волосы взъерошил прохладный ветерок и, повинуясь предчувствию, быстро обернулся. А потом наткнулся на две пары одинаково внимательных глаз.
– Привет, – улыбнулся Тор, жадно изучая незнакомого воина. – Мама сказала, что ты почти поправился и скоро сможешь нагнать остальных. Это недолго, всего пару дней, только надо силы восстановить и все.
«Мама, – машинально повторил Стрегон, рассматривая юного эльфа в ответ. – Надо же, мама…»
Он оказался поразительно красив, этот необычный мальчик. На худеньком теле уже сейчас проступали крепкие мышцы. Волосы длинные, черные. Глаза ясные, чистые, пронзительно зеленые – точно такие же, как у хмеры, пристально следящей за каждым движением чужака и готовой защищать кровного брата от любой угрозы. А еще у него были изумительно остренькие ушки и то непередаваемое изящество движений, которым всегда славились бессмертные. Сомнений не было: Тор действительно – истинный темный.
– Ты кто? – с детской непосредственностью поинтересовался Тор, бесстрашно изучая исхудавшего полукровку. Тот тихо вздохнул, отчего-то жалея, что находится не в лучшей форме, снова подумал о Белке и, наконец, хрипло ответил:
– Меня зовут Стрегон.
– Ты из братства, да? Из ситта?
– Верно, – кашлянул наемник, неловко поерзав под пристальным мальчишечьим взглядом, в котором вдруг загорелись алые огоньки.
– А знак у тебя есть? Мама говорит, что вы присвоили его незаслуженно. Что раньше он принадлежал Диким псам. Это правда?
Стрегон снова кашлянул.
– Покажи! – у Тора тут же загорелись глаза, и наемник неловко задрал правый рукав. – Ух ты-ы… еще и красный! Значит, ты магистр!
Стрегон удивленно поднял голову: откуда знает?!
– Тебе надо много есть, – вдруг убежденно сказал мальчик, одновременно с Хиш наклонив голову. – После «нектара» всегда так: сперва тощаешь, будто с год не ел, а потом чувствуешь такой же дикий голод. Потом отсыпаешься по полдня, а когда проснешься, то понимаешь, что совсем не наелся.