Благо чехлы на обувь, затянутые у меня под самым коленом, не дают набиваться снегу.
Поворчав, инструктора отправляют меня за свои спины, и идут по следам, разбивая их в более широкие снежные провалы. Становится легче.
Через несколько часов утомительного движения - привал.
Курсанты ломают нижние сухие ветки с сосен. И я тоже приношу охапку. Они быстро схватываются пламенем и трещат.
- Сядь и отдыхай, - строго командует мне Псих.
Наверное, я задерживаю движение группы.
Псих делает две треноги у костра, ставит на них палку с висящими котелками. Они битком набиты снегом. Объясняет курсантам что-то. Я слушаю вполуха. И больше слушаю его голос, чем то, что он говорит.
- ...В воду стоит добавить лиственницу. Это усилит выносливость. Снизит риск кишечных отравлений. Если есть возможность ещё и шиповник.
- А когда есть будем?
- Есть будем утром и вечером. Во время движения только пить.
- У-у-у...
- Не войте. В ваших телах ресурса на две недели. На одной воде идти можно.
Сидя на рюкзаке, смотрю сквозь пламя вдаль. Там склон и замерзшая поверхность реки.
Говорят, по реке идти проще. Там нет сугробов, ветер сметает снег.
Хочется снять перчатки и погреть руки у живого огня. Но я не рискую показывать свои руки. Они никак не сойдут за мужские.
Клонит в сон. Тело расслабляется.
Может здесь и тяжело, и меня презирают многие. Но мне здесь удивительно хорошо. Дышится полной грудью.
- Бедолага...
Вздрагиваю.
- Икры не сводит?
Отрицательно кручу головой.
- Если чувствуешь судороги, снимай обувь, растирай, продавливай.
Киваю, наблюдая за его руками, которые ломают молодые маленькие веточки лиственницы.
У него огромные руки, все покоцанные - темная обветренная кожа, вены, кое-где мозоли, шрамы. Он может убить голыми руками, не сомневаюсь. Но эти руки сейчас делают что-то мирное и теплое. Чай нам всем.
Отходит от костра.
- Почему у него позывной Псих?
- Отец говорил, его комиссовали. Он поймал шизу и расстрелял толпу подозреваемых. Его прикрыл кто-то сверху, и списали на посттравматический и несчастный случай.
- Охереть...
Моё сердце почему-то с этим не согласно. Но это вполне возможно. Вполне.
Все они там друг друга прикрывают.
- Грохнет нас тут по тихой грусти, - недовольно бубнит Честный. - Очково как-то.
- Да гонишь что ли?
Мне нужно уединиться ненадолго. И я незаметно ухожу от лагеря обратно, по вытоптанной тропе.