По правде говоря, моя реакция меня беспокоит.
Странно, что я так бурно отреагировал на человека — жалкую и слабую расу по сравнению с моей.
Возможно, именно потому, что я так долго прожил в разлуке со своим народом, меня тянет к этой другой расе, несмотря на наши различия.
Мы, драконы, одиночки, но все же время от времени друг с другом общаемся.
Однако мое проклятие не позволяет мне искать общения. Оно лишает меня чувств, когда я нахожусь в драконьей форме.
Только за месяц перед кровавой луной, которая наступает раз в год, я могу ясно мыслить, когда превращаюсь человекообразное двуногое существо.
В остальное время года я вынужден оставаться драконом, не способным мыслить дальше своих животных инстинктов.
Быть лишенным логики и разума таким образом — это жестокое наказание.
Вот почему я одновременно и жажду, и боюсь цикла кровавой луны.
Это единственное время, когда я могу свободно менять свою форму и когда полностью принадлежу самому себе!
Однако я не люблю проводить это время в обществе человека.
Подозреваю, что Ведьма воспринимает это состояние как еще одну грань моей пытки, зная, как сильно мой род презирает человеческую расу.
Но если я хочу оставаться собой как можно дольше, я должен убедиться, что с человечишкой — Миланой — все в порядке.
Если она попытается сбежать или покончить с жизнью, чтобы избежать той невыразимой участи, которую, как она думает, я для нее приготовил, я вернусь в свою драконью форму.
Мои мысли окутает тогда тяжелый туман проклятия, и я потеряю все свои воспоминания и до конца года буду не более, чем тупым Зверем. Не настоящим Драконом!
Прошло столько времени, что я уже не могу сосчитать годы своих мучений.
Лица моих пленниц через некоторое время сливаются друг с другом…
Я могу запомнить их, если сосредоточусь, но ЭТА жертва как-то отличается.
Что-то в ней меня завораживает, и я не знаю почему.
Может быть, потому, что она храбрая, несмотря на свое хрупкое телосложение?!
Качество, которого обычно не хватает представителям ее расы.
Я думаю о всех тех, кто был до нее, кто плакал почти все время, пока находился здесь.
Но эта женщина?
Она ни разу не заплакала в моем присутствии!
Я думаю о том, как она спросила о снятии проклятия…
Ее вопрос меня удивил, потому что она первая, кто меня об этом спросила.
В прошлом я уже пытался снять его, не привлекая к этому пленниц. Я пытался покончить с собой, но магия проклятой Ведьмы на следующее же утро возвращала меня! Я даже освободил одну из женщин, что вызвало такую страшную обратную реакцию, мгновенно превратив меня в бездумного, разрушительного зверя, что я сровнял с землей всю ее деревню и несколько городов за ней, прежде чем магия крови решила, что я достаточно наказан за попытку обойти проклятие.