Когда я сажусь на ее балкон, мое внимание привлекает мягкий свет из окна.
Я тихонечко пристраиваюсь на каменном парапете и заглядываю в свои покои.
В камине скопилось достаточно дров, чтобы пламя горело всю ночь и не дало ей замерзнуть.
Я растопил его раньше, чтобы он не погас, пока она спит.
Оглядываю комнату и вижу, что она уже спит на моей постели.
Ее длинные шелковистые волосы раскиданы на белоснежной подушке, словно черные змейки.
Через окно я протягиваю голову и нависаю прямо над ней.
Ее длинные густые ресницы завиты.
А алые чувственные губы на бледно-розовых щеках сошлись в маленькую круглую букву О.
Я рефлекторно впиваюсь когтями в перила балкона и борюсь с желанием изменить форму, чтобы подойти к ней.
Никогда еще я не видел ничего более прекрасного!
Необъяснимым образом меня тянет к ней и хочется ощутить ее кожу на своей.
Но я отгоняю эту мысль.
Мое сильное увлечение Миланой беспокоит меня, и я заставляю себя отвести взгляд от ее спящей фигуры.
Чтобы перестать думать о ней, я срываюсь с балкона и лечу вверх.
Холодный воздух обжигает мои легкие при каждом вдохе, а снежинки танцуют и кружатся на свежем соленом ветру.
Я лечу в лес. Пробираюсь в его дебри, сканируя темноту в поисках добычи.
Темные и первобытные инстинкты берут во мне верх, когда я охочусь…
После третьего убийства моя жажда крови наконец утолена!
Я купаюсь в ручье у опушки леса и смываю кровь с чешуи, прежде чем полететь обратно в замок.
Может, у людей и не такое острое обоняние, как у меня, но благодаря своим многим пленницам я теперь точно знаю, что они хорошо чувствуют запах крови.
Я не хочу напугать Милану, поэтому занимаю комнату рядом с ее покоями. Изначально эта комната должна была стать ее убежищем…
Я ложусь на маленькую кровать, но не могу заснуть.
Мысли то и дело возвращаются к воспоминаниям о ее руках, гладящих мое лицо.
Она отличается от остальных и первая, кто задает вопросы!
Все те, кто был до нее, полагали, что я сразу же убью их. Когда они понимали, что я не собираюсь этого делать, то предпочитали доживать свое время в полном одиночестве, а не в присутствии монстра.
Ненавижу то, что Кровавая Ведьма права.
Несмотря на то что люди — слабая раса, я не могу не быть завороженным этой женщиной, Миланой!
То, как она прикасалась ко мне, как говорила со мной, как практически требовала, чтобы я описал ей мир... Все это не дает мне покоя!