- Сенька этот ваш мне тапки вчера обещал принести! – напомнила всем я, - и что-то ни его, ни тапок нет.
- Выпросила всё-таки? – обернулась ко мне снова медсестра, - я всё твоему Тольке расскажу, Осинкина! Что ты ходишь и у чужих мужиков тапки берёшь.
Я хихикнула.
- Это не я, а он сам сказал, что у меня тапки слишком холодные. Я ему прямо ответила, что какие есть. Так он спросил номер мужа, чтобы поговорить с ним о моих, блин, тапках, - было смешно, - ну как он меня вечно… психологически бубнит. Так я ему и дала, - пожала плечами, - номер. Не смотри на меня так, - хихикнула, - и сказала, что если дозвонится, то пусть скажет ему пару ласковых матерных от меня.
Насчет «дала» тут отдельная история. Анна всё ходила шутила, что мы совсем с Арсением Петровичем сдружились. А он просто разглядел во мне кривую душой пациентку, которую срочно нужно выправить его психологией! А мне хоть не скучно стало конфетки из вазочки на его столе точить, пока он вопросы задает. И мне развлечение, и ему практика (он только год как на психолога отучился по рассказам Анны, а основная его стезя – репродуктология, не зря же у него клиника эта).
- Так и не ответил? – решила пойти за водичкой со мной медсестра.
Я помотала головой.
- Сказал, что будет праздновать мою беременность два дня назад, - я закатила глаза, - похоже, что всё ещё отмечает.
- Мужчины, - пробормотала она, - что с них взять? Рожать и воспитывать нам, а он папка.
Я хмыкнула.
- А ты куда? – вспомнила она, - никаких лестниц. Иди давай, сама принесу тебе.
Мне оставалось только пожать плечами и пойти обратно в палату, по пути улыбаясь шагающему с какими-то бумажками и ворчащему себе под нос директору. Меня он заметил, только когда прошел мимо пытающейся скрыться от его болтовни меня:
- Стоять! – развернулся всем корпусом в мою сторону.
Бежать было уже поздно.
- К-хм… в смысле: Светлана, пройдите в мой кабинет через час – полтора, - поправился.
Мне хотелось поваляться и поспать немного, так что:
- Дядь Сень, вы мне тапки не купили, так что я с вами не пойду.
Если он ещё пытался со мной профессионально говорить, то я сдалась на второй день, когда ему рассказывала про ужасную детскую обиду, как в детстве поспорила с мамой, что за пятьсот рублей съем земляного червя, пока мы копали картошку на даче. Осилила только половину, поэтому по какой-то жестокой оценке получила несчастные сто рублей и комплекс неполноценности, потому как эта история теперь на всех семейных застольях рассказывается как самая первая.