В таком маргинально-бомжеватом виде я и направился навестить
соседку. Всё-таки её призывы о помощи через электророзетку звучали
как-то уж слишком убедительно.
За Иркиной дверью явно происходило что-то нехорошее — звуки были
приглушенными и одновременно возбужденными, словно мужик домогался
до Ирки, и не слишком мирным способом. Я сразу же попробовал
открыть дверь, но та была предусмотрительно заперта изнутри.
Тогда я постучал костяшками пальцев: сначала негромко, хотя и
настойчиво.
Реакции ноль. Затем резко и громко — три коротких удара и три
увесистых хлопка ладонью. Бух-бух-бух, бам-бам-бам. Звук гулко
отозвался в коридоре эхом.
За дверью тут же наступила напряжённая тишина, будто я прервал
что-то очень важное и секретное. Потом неуверенно и немного
испуганно отозвалась Ирка:
— Кто там?
— Это я, почтальон Печкин! — бодро ответил я, стараясь, чтобы
голос звучал непринуждённо и даже с оттенком добродушной насмешки.
Важно создать впечатление, будто я просто решил зайти к соседке
поболтать, а вовсе не собираюсь врываться к ней и спасать от
какой-то угрозы.
Сам же я при этом приложил ухо к замочной скважине. Двери в
общаге были дешёвые, тонкие, с огромными зазорами и хлипкими
замками, через них прекрасно доносился любой звук. Я отчетливо
слышал каждое слово, сказанное за дверью.
— Это ещё кто? — недовольно спросил мужской голос, хриплый и
грубоватый.
— Откуда я знаю! — раздражённо бросила Ирка.
— Слышь, ты дверь не открывай! — грубо буркнул ей мужик. — Сиди
тихо!
— Ай! Пусти, больно же! — снова вскрикнула она.
По звуку было понятно, что Ирка попыталась двинуться к двери, но
мужик резко схватил её за руку, оттащил обратно. Я поморщился и
снова загрохотал кулаком в дверь — уже настойчиво, без шуток и
лишних пауз. Громко, с металлическими нотками в голосе,
произнёс:
— Открываем дверь, граждане! У нас жалоба на шум от соседей!
Будем разбираться, открываем быстро!
На этот раз голос звучал сухо и резко, как положено для
представителя власти, пришедшего навести порядок.
Мужик присмирел. Им ничего не оставалось, как открыть мне дверь.
Ирка щёлкнула замком и приоткрыла створку. Я быстро переступил
порог, внимательно осмотревшись.
Комната выглядела так, будто по ней прошёл маленький, но ураган.
На столе перевёрнутая кружка, лужица чая, полиэтиленовый пакет,
порванный, лежит на полу, какая-то детская игрушка валяется у
порога. Сама Ирка отсупила в глубь комнаты, растерянная,
заплаканная, спешно вытирая мокрое от слёз лицо.