Я резко дернул ручку двери и заскочил в палату. На полу лежал
окровавленный труп с размозженной головой. Сзади послышался
топот.
— Стоять! — не успел я обернуться, как на меня уставились сразу
два автомата.
Андрей находился в просторном кабинете главного врача и
владельца клиники «МедВектор» Леонида Абросимовича Киреева. Стоял с
понурым, жалобным видом, словно искренне надеялся, что тот разрешит
ему не подходить к пациенту. Может, сделает скидку на молодость?
Хотя врач и сам понимал, что такого быть не может в принципе.
— Леонид Абросимович, честное слово, наш пациент какой-то…
неадекватный, — наконец решился выдавить Андрей, нервно переступив
с ноги на ногу и не зная, куда деть руки.
Киреев неторопливо поднял взгляд на молодого коллегу поверх
золотистой оправы очков. Отпил из чашки глоток ароматного утреннего
кофе, подержал во рту, смакуя вкус, и только потом отреагировал со
спокойствием бывалого врача:
— Ну что ты, Андрюшенька, нервничаешь? Пациент как пациент.
Совершенно нормальная клиническая картина. Ты, дорогой мой,
вспомни, с чем его к нам доставили. Там ведь серьёзная
черепно-мозговая травма, огнестрельное ранение в голову. Ты хоть
представляешь, что при таком повреждении может происходить с
человеческой психикой?
Он откинулся в кресле, задумчиво глядя куда-то поверх плеча
молодого врача, словно увидел там проекцию мозга и явно собирался
прочитать небольшую лекцию:
— Смотри, Андрюш, суть в следующем. Любое огнестрельное ранение
головы всегда влечёт за собой серьёзные последствия в виде
когнитивных нарушений и нестабильности психики. Понимаешь? После
таких повреждений пациент практически неизбежно становится
неустойчивым эмоционально, возможны острые приступы ажитации и
психомоторного возбуждения. Может появиться амнезия, нарушения
памяти, приступы тревоги, даже параноидальные, – он подчеркнул это
голосом и поднятием указательного пальца, – реакции и галлюцинации.
И это нормальная нейропсихологическая реакция мозга на тяжёлую
черепно-мозговую травму. Ожидать, что человек сразу после операции
будет вести себя нормально и адекватно — просто абсурдно для
врача.
Андрей внимательно слушал, но по его напряжённому лицу было
видно, что он внутренне не согласен и собирается что-то возразить.
Киреев сразу уловил это и не дал ему вставить слово: