– Я хорошо выгляжу, – твердо ответила я и повернула голову обратно. Не вижу ничего плохого в своих джинсах и обычной черной блузе.
– Ты выглядишь красивой и молодой, а не изысканной и женственной, как леди.
– Хочешь сказать, не как ты?
Мама была идеальным примером настоящей леди из высшего класса. Ровная осанка, длинная, лебединая шея, брендовые вещи из люксовых домов всего мира, замедленная речь и умение вовремя замолчать, когда это требуется. Нашим миром правили мужчины, а женщины должны были смотреть за домом и растить детей.
Абсурд.
– Если Клим Высоцкий хочет леди, он должен прекратить совращать малолетних.
Мама ахнула, прижимая руку к сердцу, словно я собственноручно отправила ее в могилу раньше времени. Я уже предвидела, как она скажет через пару секунд “Ах, мои бедные нервы…”
– Ты сведешь меня в могилу, Камилла! Ты же знаешь, какие слабые у меня нервы…
Я попыталась скрыть улыбку кашлем.
– Я желаю тебе только счастья, моя милая, – вздохнула мама и сделала шаг назад, оценивая свою работу. Она кудесничала над моими волосами около часа: темные локоны волос ниспадали блестящими волнами по моим плечам и спине.
– Твои джинсы…– мама сморщила идеальный нос. – Сними их, они портят всю картину.
– Вы собираетесь выдать меня замуж за бесчувственного старика, так что оставьте мне хотя бы право выбора одежды.
Моя мать, как обычно, бежала впереди паровоза, уже представляя, как я стану идеальной домохозяйкой и любящей женой, но она отказывается видеть, что я только недавно окончила школу и едва умею ладить с детьми. Я все еще не могла осмыслить, что мне предстояло взять на себя ответственность за двух маленьких детей.
Я – та, которая ни за что на свете не хотела брака с кем-то столь влиятельным и безразличным, как Клим Высоцкий. Я – та, которая хотела остаться в одиночестве, окончить школу искусств и стать известной виолончелисткой.
Называя Клима бесчувственным, я не преуменьшала. Все в нашем обществе знали его как “Айсберг”, все потому что он прятал свои эмоции под десятью замками, от него всегда веет холодом и отчужденностью, лишь изредка за всю его жизнь людям удавалось увидеть его улыбку.
И мне предстояло стать его женой.
Мама положила руки на мои плечи и произнесла, глядя на меня с легкой улыбкой:
– Спущусь вниз и посмотрю, все ли там готово. Будь в своей комнате и жди, когда я или твой отец позовем тебя.