В общем, часы бодрствования экипажа и научного руководителя полета Касаткиной, частенько не совпадали. Именно поэтому, Варвара редко пересекалась с одними и теми же членами экипажа в свои рабочие часы. Ей было неудобно жить в ином ритме, и подстраиваться под ритм жизни корабля Варвара не желала. Офицерам МЗК «Прорыв», в свою очередь, было до фонаря ее желание спать ночью, а работать днем. У них своих забот хватало.
Так, собственно, и жили. Но сегодня, именно в эту глухую ночь, Касаткина впервые задумалась о том, как все-таки важен был устав во флоте. Особенно он был важен в боевом походе, когда в любой момент, в любую секунду на корабле могли произойти события, способные привести к гибели всего корабля, события обязывающие экипаж к незамедлительному осуществлению мероприятий по борьбе за живучесть.
«Да, – размышляла Касаткина, выбравшись из своей каюты, – как-то я не подумала, что ночью будет также многолюдно, как и днем. Интересно, тут вообще бывает иначе?»
И действительно, «глухой» эта ночь была исключительно для одной Варвары Сергеевны. Остальные же члены экипажа несли службу так же, как и днем. В одном только в жилом отсеке научнику Касаткиной на пути попались подряд три матроса и один заспанный офицер. Видимо, он был только с вахты, или же напротив, никак не мог проснуться перед очередным дежурством - тут уже Варвара не разобралась. В любом случае, выходило так, что осуществить задуманное можно было в любое время суток, не обязательно было дожидаться ночи. Хотя, нет, начальник медслужбы Ратушняк, скорее всего тоже не подчинялся внутреннему распорядку. Где-то Касаткина слышала о том, что внутреннему распорядку могут не следовать начмед корабля, командир и старший помощник – у этой троицы было свое особое расписание, которое, к слову, и врагу не пожелаешь. И Кольский и Сорокин, и Ратушняк могли понадобиться в любую секунду – обстоятельствам плевать на их желание поспать, поесть или, пардон, сходить в гальюн. Но устав регламентировал любые мелочи, даже полное отсутствие командования на корабле. В таких случаях за все на корабле отвечал дежурный офицер.
Что же, если так, то это было Касаткиной на руку. Лишь бы никто не прилип со своими очередными ухаживаниями. Тут все было сложнее – как-никак женщин на корабле было раз, два и обчелся.