Кивает на свечи.
— А, да. У меня фонарика нет, — улыбаюсь.
— Так даже лучше, — говорит каким-то грудным, непривычно низким голосом.
Молчим. Я отворачиваюсь к столу, делая вид, что чем-то занята. Слышу, как Никита поднимается и встает позади меня. Не надо, пожалуйста…
— Деля… — шепот.
В дверь стучат, и я срываюсь, делая вид, что ничего не поняла. Человек, кто бы ты ни был — спасибо!
Открываю дверь и приваливаюсь к косяку. Так. Ну, судьба, давай выкладывай, что там у тебя еще за пазухой?
— А чего так темно? Пробки выбило? — вместо приветствия спрашивает Рома и проходит внутрь. — Показывай где. Я посмотрю.
— Не в пробках дело. Весь дом отрубило, — из кухни выходит Никита и, опираясь о стену, рассматривает Рому.
Ну почему именно сейчас? И как теперь все это объяснить?
Так-с, выкладывайте: за чью команду болеете?) за умных или за красивых?)
15. Глава 15. Драка
Рома
У меня дергается глаз. Основательно так дергается.
— А он что тут делает? — киваю на Аделиного босса.
Бывшая жена трет переносицу и протяжно стонет. Э, нет, детка, эти звуки предназначены только для моих ушей.
Никитос с наглой мордой, сложив руки на груди, смотрит на меня, стоя в дверях кухни. Фейс у него такой радостный, что подрихтовать хочется. Это я могу, ты, родная, только маякни.
Прохожу дальше по коридору, разуваюсь и кидаю куртку на тумбу. Аделия ахает. Ну простите, да-да, знаю, меня никто не приглашал, но вот такой я. Этот чмошник наверняка Аделию сначала отвальсировал, прежде чем зайти в ее дом.
Отвальсировал… какое нехорошее слово, порождающее череду опасных фантазий. Вальсировать Делю буду только я, так что, Никитос, готовь ноги, я тебе их переломаю, чтобы потом чужих жен не вальсировал.
— Так и че он тут ошивается? — быкую и бычку эту вырубить не могу.
Подхожу к боссу Дели, тот отступает назад и проходит в кухню, а там… романтика, пиздец… свечи, запахи. Чай и торт. Это я удачно заглянул на огонек, че.
— Никита тут живет, — произносит тоненький голосок позади меня.
Резко оборачиваюсь к бывшей жене и окидываю ее взглядом. Ах ты ж зараза маленькая! Стоит, улыбку прячет, губехи свои большущие и аппетитные кусает.
— Какого?.. — хриплю.
У меня не тот возраст, чтобы такие нервные переживания испытывать. Сердечко мое шалит, непокорное.
— В доме этом живет, Ром. На пятом этаже, — поднимает руки, предлагая мне успокоиться.