Ощущение защищённости и надёжности просто переполняли. Это слилось в дичайшее возбуждение.
— Хочу, — заныла я в вытянутое ухо. — Я так хочу тебя! Войди!
Вливался шёлковый язык в мой рот, прямо в горло. Я выгнулась, позволяя трахать себя языком так глубоко.
Одной рукой приложил свой член ко входу во влагалище. У меня между ног так мягко и влажно. Не принуждал, не нанизывал. Я сама. Продолжая неистово с ним сосаться, когда все лица в слюне, и хочется не просто лизать, а съесть, кусочек откусить. И я кусала его за уши, губу прикусила на смеющемся рте.
И насела.
Задыхалась, через яростный пожар страсти, простонала от резкой боли. Ослабла. Смелость куда-то делась. Но осталось завязанное в крепкий узел желание.
Он меня так обнял, что казалось, полностью укрыл. Большой. Тело его твёрдое и горячее.
— Девственница, — хрипло обронил Аглай.
— Тебя ждала, — из глаз непроизвольно лились слёзы.
— Ти-и-хо-о, — протянул он и погладил меня там, где огромный, казалось, кол пробил мою плоть.
И отступила боль. Осталось только странное ощущение чужеродного предмета внутри меня.
Тяжело дыша, и улыбаясь, я вытягивалась вверх и смотрела в чёрный потолок старинной парадной. Где-то высоко, метрах в пяти от меня серела лепнина, перекрещивалась, несколько гербов по сторонам от неё, и остатки голубой краски.
Всё терялось в пелене слёз.
Он сам входил в меня, резкими толчками.
Я чувствовала себя восхитительно, обалденно. Инстинкты и тело получали желаемое. Душа на месте!
Держась за сильные плечи, я виляла бёдрами и сама села разок. Помутнение не иначе. Настолько плевать на всё вокруг, только он и его проникновение. Невероятная, феерическая удовлетворённость.
Такой весь классный, такой весь мой!
Обалдеть!
Его сильные пальцы гладили и заминали мои ягодицы. Жаркий рот засосал сосок на правой груди сквозь тонкий шёлк сарафана. Я ахнула, изогнувшись. Глаза закрыла от удовольствия, и настолько его запах в этот момент был сильный, что могло показаться –мы занимаемся любовью в летнем лесу.
Волк, жестко посасывая мою грудь, в порыве страсти доставляя сладкую боль, доводил меня до полного безволия и самозабвенности.
А потом поймал мой рот. Вставил бархатный, сладкий язык.
Тяжело дышала через нос, напрягалась всем телом, от двойного проникновения.
Немного потёрлась об его твёрдое волосатое тело, которое от такого секса потело.