Что за наваждение? Почему я его вижу, а Тоня – нет?
– Медведь напоролся лапой на острый пенек под снегом, заорал от боли и убежал в чащу, – соврала я, вставая на ноги.
Палка-рогатка послужила хорошей опорой.
– Нам повезло, – Тоня с гордостью осмотрела палку. – А я прихватила рогатину, она вовремя под руку подвернулась. В старину мужики ходили с ними на медведя.
Я сняла с шеи фотоаппарат, который стал чувствоваться непомерной тяжестью. Взяла подругу за руку, поблагодарила за то, что не бросила меня на растерзание людоеду, и сказала, что надо идти в деревню, пока медведь не вернулся. Сделала все, чтобы не допустить ее к звериной туше.
Интересно, Тоня увидела бы мертвого медведя, если бы наступила ему на заднюю лапу или приняла за кочку травы под снегом?
Суровый взгляд лохматого блондина предупреждал о том, что нам не следует приближаться к нему и его добыче. Я поспешила увести Тоню подальше от места кровавой расправы.
Вернувшись в деревню и воссоединившись со съемочной группой, мы нарвались на коллективный нагоняй. Без угроз и злобы, а по-родительски и дружески, нас винили в безалаберности и девичьем витании в облаках.
– Скажите, зачем вы поперлись в лес, прекрасно зная от местных, что там бродит медведь-людоед? – потрясая руками, вопрошал режиссер. – Вам обеим жить надоело? Я тут за вас, считайте, как отец отвечаю, а вы творите что в голову взбредет! А приходит вам туда не то, что надо. Я бы сказал, совершенно не то, чему полагается быть в голове у взрослых людей, понимающих меру ответственности перед родными и трудовым коллективом. Никаких больше гулянок без присмотра. Вот вам деревенская дорога, вот ваши дома, здесь колхоз, там клуб, а вон там дом-музей писателя. Этими указанными точками на карте местности ваши индивидуальные маршруты ограничиваются!
– Мы все поняли, Аркадий Натанович, – ответила я за нас двоих. – Не пойдем больше в лес гулять. Сегодня достаточно страху натерпелись. Но хорошо, что мы были при оружии. Видите, Антонина взяла настоящую рогатину против медведя.
– Настоящая рогатина – это большое копье на толстом древке, по типу бердыша, только мощнее и тяжелее, – просветил нас Филипп, встав перед Тоней. – А у тебя в руках дурацкая хворостина. Медведь ее одной левой сломает.
Отняв у любимой девушки найденное в лесу “оружие”, он переломил иссохшую палку об колено.