За документами Лекса просидела до вечера, встрепенулась, глянула на часы. Чтоб успеть на автобус, нужно было поторапливаться. Но торопиться не хотелось. Зачем ей торопиться в пустую квартиру? Когда-то у Лексы был парень, были надежды и мечты, но после больницы невыносимо было видеть жалость в его глазах. Он не виноват. Она не виновата. Так получилось. Сейчас ей лучше одной. Все привыкли к её ночёвкам на работе. У неё даже кот здесь появился, а не дома. Кот, конечно, не её, а свой собственный, и завёлся в «Звезде» самостоятельно, но Лексу из остальных людей явно выделяет. Вот и сейчас пришёл к ней спать, словно чуял, что она останется.
Проснулась она на рассвете. Спихнула с себя здоровую серую зверюгу, кот недовольно мявкнул и тут же запрыгнул обратно на диван.
Лекса подтянула кресло, перебралась на него. Так — посетить санузел, одеться, что не такая уж лёгкая задача, и можно начинать новый день. А… ещё Мурыча покормить, кошачий корм в припрятан в сейфе. Или не надо? Пусть идёт мышей ловит. Кот, словно уловил сомнения, взглянул прямо в душу честными голодными глазами, чем сразу решил вопрос своего завтрака.
Лекса завтракать собиралась в кафешке, но откроется та только через несколько часов, а пока есть время прогуляться, насладиться тишиной и спокойствием перед началом очередного суматошного дня. Она выехала в коридор, серый кот увязался следом.
Лошади в денниках мирно хрустели сеном, дежурный конюх успел раздать корм и ушёл досыпать. Зато сторож не спал, поздоровался с ней у выхода. Лекса выехала за калитку, оказалась на ведущей к лесу грунтовой дороге. Раньше она любила проехаться тут верхом, теперь приходится кататься на коляске.
Сегодня в лес она не поехала, повернула к реке. На другом берегу автобусная остановка, там уже о чём-то спорят две бабульки, и дяденька в шляпе дремлет на лавочке. Автобус ещё не скоро, это они рано вышли.
Ехать к людям Лекса не стала, остановилась на середине моста, опёрлась руками о перила, подтягивая выше собственное тело. В таком положении можно было считать, что стоишь самостоятельно, представить, что ноги держат вновь.
Под мостом стайками плавали мальки, и сидела на листе кувшинки большая зелёная жаба. Жаба лениво прикрыла глаза как раз в момент, когда ветхие перила подломились под весом человека, и Лекса рухнула в воду. Она тут же рванулась к поверхности, но следом уже падало кресло и прямо ей на ноги.