Открыв глаза, она увидела абсолютно белое, дикое лицо Дани, который лежал рядом совершенно неподвижно и, кажется, боялся дышать. В то же время сердце под ее ладонью билось рвано, суматошно.
Ожог на его губах чуть зажил, волдыри уменьшились, а рубцы стали тоньше, незаметнее. Однако расширенные зрачки и паническая ошалелость во взгляде свидетельствовали о новых неприятностях.
— Что? — хрипловато спросила Поля. — Что опять не так?
Дане понадобилось некоторое время, чтобы осознать ее вопрос. Взгляд очень медленно приобретал осмысленность, потом он вдруг сжал ее руку на своей груди, приподнял, с опаской разглядывая, резко выдохнул и взвинченно рассмеялся.
— Привидится же такое, — воскликнул он и порывисто обхватил Полину голову обеими руками, прижав к себе. Уткнувшись носом в его футболку, она ужасно удивилась. Какое необычное пробуждение.
Кажется, ущелье продолжало играть с Даней, пугая и сбивая его с толку. Слишком впечатлительный, эмоциональный, обладающий богатой фантазией, ее спутник оказался легкой добычей.
— Эй, — напомнила о себе Поля, недовольная нехваткой воздуха и неудобным положением.
— Прости, — Даня немедленно оставил в покое ее голову, отодвинулся, сел, подозрительно и пугливо оглядываясь по сторонам. Бедный.
Васса, заманившая его в это изменчивое, опасное место, должно быть, за что-то мстила.
Каким дурачком надо быть, чтобы согласиться на подобную авантюру?
Поля вспомнила Егорку, который сунулся на Гиблый перевал просто так, из любопытства, и легко улыбнулась.
Братья, что с них взять.
Как бы Даня ни отрицал родственные узы с княжеской семьей, в нем текла та же самая горячая кровь, благодаря которой Лесовские уже несколько столетий неутомимо боролись и побеждали. Порода.
Дважды Даниных предков изгоняли из князей, и дважды они возвращали свое положение.
Поля выбралась из спальника, потянулась, начала переплетать косу. Она отлично выспалась.
— Интересно, сколько мы уже здесь? — спросила, на мгновение зацепившись взглядом за вставшие часы на запястье.
— Кто знает, — Даня удивительно легко вернул себе беззаботный настрой и рылся в рюкзаке. — Я совершенно не чувствую времени, кажется, оно здесь течет иначе.
Прекрасно. Еще не хватало опоздать в рейс.
***
И они снова шли, и снова вокруг ничего не менялось, кроме того, что Дане стало куда лучше, чем накануне, а значит, на Полю снова обрушилась его жизнерадостная болтовня: