Что-то говорит на своем хрипло, убирает руку, тут же обхватывая ею грудь, щипая за сосок, заставляя выгнуться, а потом сминает полушария, накрывая мои губы жестким, пожирающим поцелуем. Пьет меня. Его язык такой же наглый и беспардонный, как пальцы минуту назад.
— Отвечай, — снова жесткий приказ, прямо в губы.
Я размыкаю глаза, чтобы встретиться с черной бездной его взгляда, лоб в лоб, слишком близко. Хочется закричать.
Только разве это поможет? Что мне остается делать, как не слушаться этого страшного человека? Делаю неловкую попытку податься ему навстречу и сама поцеловать. Ему, видимо, сейчас надо именно это. Потому что в ответ слышу рык и еще больше напора. Теперь лапища Алихана гуляют по всему моему телу, изучая, клеймя. Он разводит мои ноги так же резко. Шлепая по внутренней стороне бедра, не давая возможности привыкнуть к его резкости и порывистости.
Трогает там, между ног, заставляя подскочить в попытке отстраниться. Но все такой же жесткий, почти мертвецкий захват возвращает меня на место.
На секунду он замирает, словно бы в раздумьях. А потом слышу звук разрывающегося пластикового пакета и понимаю по тому, что он немного отстранился, что это он презерватив раскатывает по себе. Господи, неужели…
Тогда еще не понимаю зачем, но он плюет себе на руку и смазывает меня там. А потом… Потом я чувствую, как тело простреливает самая сильная, агонизирующая боль, какую я чувствовала в своей жизни.
Он оказывается внутри одним махом, а я громко кричу, не выдерживая и захлебываясь в первых всполохах рыданий. Хватаю его за плечи, впиваясь в них ногтями.
Алихан замирает, пристально смотря на меня.Переводит глаза вниз. Я морщусь. Снова возвращает взгляд к моему лицу.
— Глаза открой, — слышу его приказ сквозь пелену боли. И в нем… удивление? Да, урод! Ты только что лишил меня девственности!
— Почему не сказала, что целка? — к хриплым ноткам добавилось тяжелое, свистящее дыхание. А я вдруг поднимаю, что он сейчас дико себя сдерживает. Как же это пугает. Ощущение, что между ног вбили кувалду. Хочется отстраниться от него и просто свернуться калачиком, но разве кто-то мне даст это сделать?
— Вы… я думала, вы и так поняли…
Он хмыкает, совершая первый жесткий толчок, и я снова вскрикиваю.
— Хватит мне «выкать», Василиса. Мой хер в тебе. Что может сблизить людей больше?