— Салат… — тихо отвечаю я, веря в его угрозу, — с курицей… Типа Цезаря… — всхлипываю, вытирая сопливый от слез нос.
Он хмыкает, делая онлайн-заказ.
— У тебя пятнадцать минут до того, как принесут еду. Сходи в душ, переоденься. Я принес тебе домашний костюм. И выходи в гостиную. Хватит уже страданий. Ими не поможешь, ни в чём…
Дверь за ним хлопает. Словно бы меня сейчас ударили по щеке. Но обострять сейчас и правда не хочется. Может быть, мы сейчас поговорим, и он отпустит…
Принимаю душ, сразу чувствуя облегчение. Папа всегда говорил — вода смывает половину проблем. В моем случае едва ли возможно отмыться… Но легче становится определенно. Нахожу на банкетке пакет с белым мягким спортивным костюмом, носки и даже тапочки — сапожки из пушистого флиса. Странно, словно бы женщина выбирала. Такое мужики купить неспособны, особенно такие, как Алихан…
Когда выхожу в зал, уже чувствую доносящийся с кухни запах еды. Прохожу дальше. Вижу Цезарь и еще море всего— мясо всех видов, несколько салатов…
Алихан повернут ко мне спиной и разговаривает по телефону. Моего появления он пока не заметил.
— Какой нахер обыск? Они берега попутали?! — раздраженно ревет он в трубку. — Это мое дело, Бека! Я закрывал глаза в их интересах и на большее! Но этого не спущу! Это не только моя репутация, понятно?! Это вопрос справедливости!
В трубке доносится ответ, который я не могу расслышать.
— Нет, это не обсуждается! Я сам решу, кто виноват, а кто — нет. И про нее тема закрыта. Она теперь моя ответственность, — слушает монотонное журчание в трубку. — Да. Вечером буду. Поговорим с ним, но это ничего не изменит. Я своего решения не поменяю. И то, что этот пиздюк остался без яиц, его личная вина…
Алихан оборачивается. Осекается. При мне он говоритьявно не настроен…. Почему-то мне параноидально кажется, что речь сейчас обо мне…
— Мне нужно идти. Короче, не е...и мозг. Вопрос плевый. Решишь сам. Не решишь — тебя вместо неё отправлю, усек?! Вот и хорошо! — добавляет, понизив голос и отвернувшись, но положив трубку, снова смотрит на меня.
— Так лучше, — оглядывает меня сверху вниз, явно замечая, что я не только помылась, но и расчесалась, скрутив волосы в жгут. Кивает в сторону стола, — тарелки над раковиной. Накрой на стол. Я не официант…
Я тоже, конечно…
Но молча делаю то, что он говорит. Потому что наверняка тот факт, что еда уже стоит на столе и открыта,говорит о невиданной со стороны Алихана галантности.