Я всхлипнула, отвернувшись.
— Узнаешь её? — сказал жестко Алихан. — Это та самая девочка, которую ты назвал сукой и заставил раздеться, унизив. Вы, коровы, тоже ее узнаете? — повысил голос, обратившись к женщинам.
По амбару прокатился испуганный стон-плач, и мое сердце сжалось до размера финика.
— Ближе, Василиса, — снова рука на спине, подталкивающая меня к униженному мужчине.
— Лижи, — хрипло-утробным голосом приказал Алихан, небрежно кивая в сторону моего кроссовка.
И, к моему величайшему ужасу, тот склонился над моей обувью и начал лизать ее.
Я резко дернулась, но крепкий захват Алихана не дал пошевелиться. Вскинула на него полный слез и ужаса взгляд.
— Не надо… — умоляла хрипло, — зачем…
— Справедливость, Василиса. Так выглядит справедливость. Око за око. Зуб за зуб, — уничижительно посмотрел на мужика, сплюнув. — Визжал, как баба, когда его хватали. Что ж так не визжал, когда заставлял девушку раздеваться, сука?! — заорал таким раскатом, что по амбару прокатилось эхо. Я дрожала. Так дрожала, что зуб на зуб не попадал.
— Вон пошел, — презрительно выплюнул униженному. Повернулся на меня и положил руки на плечи.
— А вы, твари, вставайте и раздевайтесь! — снова приказал как раскатом грома.
Те нерешительно встали, начали переступать с ноги на ногу. Мужчины в комнате стали ухмыляться.
— Что так нерешительно?! Не знаете, как раздеваться?! Как перед своими еб…рами, так вы сказали?! Или вас раздеть…
— Алихан, не нужно… Я умоляю тебя… Пожалуйста…— я в ужасе протянула к нему руку и коснулась его. Сама.
Он перевел на меня совершенно потемневший, наполненный такой яростью взгляд, что меня даже качнуло.
— Они нелюди, Василиса. И они получили ровно столько унижения, сколько дали тебе… Теперь посмотри на них и реши, что ты хочешь с ними сделать. Ты здесь, чтобы забрать своё. Свою честь, свою гордость, своё достоинство… Твоё право решить их судьбу…
Я почувствовала, как три пары умоляющих глаз разом вскинулись на меня. Никогда прежде я не чувствовала такой метафизической тяжести, придавившей меня каменной плитой к земле... А может и ниже, к преисподней…
— Я хочу, чтобы их отпустили… Не нужно…ничего, — хрипло произнесла я. — Пожалуйста… Хочешь, я на колени перед тобой встану? Прошу… Это невыносимо…
Перед глазами поплыло от подступивших слез.