– Да я как бы и не рвалась...
– Эй, не трусь. Я же с тобой. Да и что плохого тебе может сделать древний кусок камня?
Действительно.
Усилием воли подавив взметнувшийся где-то внутри иррациональный страх, я неуверенно кивнула и на негнущихся ногах последовала за Эриком. Любому другому вряд ли удалось бы меня уговорить – но ему я отказать не могла. Как и себе в удовольствии провести еще немного времени в компании симпатичного американца.
Эрик оказался прав: погруженная в зеленоватый сумрак палатка уже опустела. Археологи были заняты сбором вещей и подготовкой своей добычи к перевозке, но шкатулка все еще стояла посреди небольшого походного стола, притягивая взгляды, как магнит – железную мелочь.
Мы оставили свои кружки у входа, приблизились, рассматривая загадочный артефакт. Прямоугольная шкатулка была сделана из светло-серого отполированного камня, сплошь покрытого завитками непонятных символов, и выглядела на удивление... новой. Словно и не пролежала в земле черт знает сколько сотен лет. Как и сказал Эрик, никакого запорного механизма на ней не наблюдалось – массивная крышка просто лежала на корпусе, наверняка тяжелая, но не настолько, чтобы ее не мог поднять взрослый мужчина.
Словно прочитав мои мысли, Эрик медленно потянулся к шкатулке, и я схватила его за руку прежде, чем успела осознать, что делаю.
– Не надо.
– Почему? – удивился он. – Я к ней еще не прикасался. А ведь она так и манит к себе... Чувствуешь?
Я перевела взгляд на шкатулку, понимая, что он прав. С той самой секунды, когда я вошла в палатку, меня тянуло к этому предмету незримым арканом. Светлый камень, казалось, мягко мерцал в полумраке, а покрывающие его символы выглядели странно знакомыми – хотя это было совершенно невозможно. И шелест... нет, едва слышный шепот вдруг пронесся по помещению, обдав наши лица потусторонним холодом. В нем был зов... и обещание... и неясная тоска...
Завороженная, я больше не пыталась остановить Эрика – и уже не могла остановиться сама. Мы коснулись гладкой поверхности крышки одновременно, сдвинули ее и подались вперед, пытаясь заглянуть внутрь. И с криком отшатнулись, когда навстречу нам ринулась густая, текучая, непроницаемая тьма. Она облепила нас, мгновенно пробралась под одежду, а затем – и под кожу, побежала по венам острой ледяной болью, голодная и ненасытная, как пробудившийся от долгой спячки зверь. Нашим крикам вторили вопли боли и ужаса снаружи – похоже, тьма добралась и до остальных.