Я упала на землю, выгнулась дугой, чувствуя, как выворачиваются из суставов руки. Тело ломало и корежило, словно в эпилептическом припадке, глаза застилала кровавая мгла. Боль не оставила в голове ни единой ясной мысли, кроме одной: это конец. Что бы мы ни выпустили на свет божий из этого ящика Пандоры, оно нас убьет – нас и, возможно, весь мир.
И на этой мысли мое сознание наконец отключилось.
* * *
Белое. Все ослепительно-белое, холодное и стерильное, как в операционной.
Об этом я подумала, открыв глаза после долгого кошмарного сна, полного тьмы и преследующего меня зловещего шепота. Не торопясь садиться, поднесла к глазам ладонь, пошевелила пальцами, желая убедиться, что действительно жива. И только потом приподнялась на локте и внимательно оглядела помещение, в котором очутилась.
Квадратное, примерно десять на десять метров. Гладкий белый пол, три стены будто сделаны из матового стекла, с потолка льется яркий свет. Окон нет. В центре комнаты – большая низкая кровать, на которой я и лежала, в углу за моей спиной – что-то вроде санузла с просторной душевой кабиной. У одной из стен – стол и пара пластиковых стульев, у другой – шкаф с полупрозрачными раздвижными дверями. Все белое, даже странная пижама из мягкой эластичной ткани, в которую меня кто-то переодел. Сев и свесив ноги с кровати, я обнаружила возле нее и пару тапочек того же цвета, идеально подошедших мне по размеру.
Где это я, интересно? На больницу не очень похоже...
Я немного посидела, прислушиваясь к своим ощущениям. Боли не было, какого-то явного дискомфорта – тоже. Наоборот, каждую клеточку тела переполняла сила и энергия. Вспомнив предшествовавшие моей отключке события, я вздрогнула, осторожно, сантиметр за сантиметром, ощупала лицо, а затем и тело. Вроде все цело.
Увидев висящее возле душевой кабины зеркало, я не без опаски подошла к нему и, набрав в грудь побольше воздуха, как перед прыжком в глубину, взглянула на свое отражение. Ничего особенного – все то же бледное лицо, голубые глаза с пролегшими под ними легкими полукружьями теней, растрепанные волосы. И ни следа нападения потусторонней сущности, выбравшейся из древней каменной шкатулки.
Тьма. Это была тьма.
Я обхватила себя руками, внезапно ощутив озноб. Что произошло в той палатке? Что стало с Эриком и остальными членами нашей группы? И где, черт возьми, в этой комнате дверь?