— Ты мне позвонила, поэтому не обессудь.
Должно быть, он прикрыл телефон рукой, потому что следующие слова прозвучали приглушенно. Я услышала тихий женский смех, за которым последовал визг, и мне захотелось закрыть свои уши, глаза, разум.
— У меня есть знакомый, который сможет тебя оттуда вытащить, — сказал Саша уже чётко, — Пришли свое точное местоположение и держите телефон под рукой. У тебя еще есть перцовый баллончик, который я купил тебе на день рождения в прошлом году?
— Да. Спасибо, кстати, за это.
Я хотела новую сумку для фотоаппарата, но вместо этого он купил мне упаковку перцовых баллончиков. Я никогда ни одного из них не использовала, а это означало, что все восемь бутылок — за исключением той, что была спрятана в моей сумочке — уютно расположились в глубине моего шкафа.
Мой сарказм пролетел мимо ушей брата.
— Оставайся на месте, и он скоро приедет. О твоем полном отсутствии самосохранения мы поговорим позже.
— Пфф…— возразила я, — Я не виновата, что такси сюда не едет. А кто, кстати за мной приедет?
Слишком поздно. Он уже повесил трубку.
Я села на скамейку и прижала к себе сумку, позволяя потрескавшейся коже согревать кожу, пока ждала появления загадочного «знакомого». Это мог быть кто угодно. У Саши не было недостатка в друзьях. Он всегда был мистером Популярность, что в школе, что в универе.
Я была его противоположностью. Предпочитала иметь небольшую группу близких друзей, чем кучу знакомых. Там, где брат был душой вечеринки, я сидела в углу и мечтала обо всех местах, которые хотела бы посетить, но, вероятно, мои мечты и останутся мечтами.
Это все из-за моей чертовой фобии. Я знала, что это все психическое, но ощущалось физически. Тошнота, учащенное сердцебиение, парализующий страх, превративший мои конечности в замороженные костыли…
Я не знаю, как долго я ютилась на крошечной автобусной остановке, проклиная свою недальновидность, когда отклонила предложение Смирновых отвезти меня обратно в город после съемок. Я не хотела причинять им неудобства и думала, что смогу вызвать такси, но небо заволокло сразу после того, как они ушли, и вот я здесь.
Приглушенные серые тона смешивались с прохладными синими сумерками, и часть меня беспокоилась, что знакомый брата не появится.
Яркий луч фар прорезал дождь. Я прищурилась, мое сердце колотилось одновременно от предвкушения и настороженности, когда я взвешивала шансы того, принадлежала ли машина знакомому или потенциальному психопату.