— Маркус, но почему? — возмутился декан Огненного факультета, а я, ошеломлённый услышанным, перестал дышать, чтобы не пропустить ни слова из ответа ректора.
— Я не буду отвечать на этот вопрос. Считай меня старым маразматиком, но парень останется в академии. Всё, ты можешь быть свободен.
Я только успел прижаться к стене, когда с грохотом распахнулась дверь, и из кабинета Маркуса Доррена выскочил, не замечая меня, взбешённый лорд Октавиан Тит Вильгросса. Всегда спокойного, холодного и надменного магистра я никогда не видел в таком состоянии, и сейчас поражённо провожал его взглядом. Мужчина даже не заметил меня, хотя здесь и прятаться-то было негде. Сердце билось как сумасшедшее, и я не знал, что меня ожидает в кабинете ректора.
— Заходи, я знаю, что ты там, — проскрежетало из-за распахнутой двери.
Сглотнув, я отлепился от стены, делая шаг в логово монстра и аккуратно прикрывая дверь за собой, словно загоняя себя в мышеловку. Темноволосый старик яростно сверкал холодными “стальными” глазами, его взгляд был колючим и неприятным, вызывая непроизвольную дрожь. Он всегда представлялся человеком ненавидящим всех и вся. Недовольно поджатые тонкие губы разомкнулись:
— Присядь, — длинный крючковатый палец ткнул в кресло, подвинувшееся к столу.
Уже понимая, что ничего хорошего ждать не приходится, буквально упал в него. В голове крутились разные предположения из-за чего мог попасть в немилость, но конкретики никакой не было. В какой-то момент моё восприятие реальности изменилось. Я смотрел на совсем не старого мужчину, вызывающего к себе уважение своей силой духа. Под маской сухаря и вредного старикана скрывалось любящее, беспокоящееся сердце. Воздух с сипом вырвался у меня из груди. В шоке я смотрел на мужчину многое пережившего и многое испытавшего. Его чистая душа сейчас лежала передо мной словно на весах правосудия. Сморгнув, вернулся в реальность, уставясь на зловредного старикана, будто ничего не было.
2. Сезон 4 серия 2
Прищурившись, ректор внимательно рассматривал меня, словно оценивал или что-то пытался рассмотреть во мне. Сведя хмурые брови и поджав губы так, что они превратились в тонкую линию, он тяжело вздохнул:
— Твоя практика пройдёт в Академии.
Уже морально подготовленный услышать это, я хотел конкретики. Да и Файр зашевелился под кожей, демонстрируя непонимание и недовольство.