Ровная спина, приподнятый подбородок. Лицо такое же узкое и красивое, но глаза с совершенно другим выражением.
Несмотря на разницу в возрасте, иногда Чарский вел себя со мной, как заигравшийся мальчишка. Сейчас его место оконачтельно вытеснил жесткий, холодный молодой мужчина.
Он словно держал меня на прицеле своих темно-серых глаз и вел огонь на поражение.
Сердце в груди, совершив смертельный кувырок, зашлось в жарком, стремительном темпе.
Пальцы, сжимающие ремешок сумочки, скользнули вниз. Ладошки вспотлеи.
Я миллион раз успела проклясть себя за то, что согласилась на эту встречу на его условиях! Надо было… на своих! Но, черт побери, уже слишком поздно сожалеть.
Теперь глупое тело выдавало мою дрожь и волнение.
— Поднимемся в мой кабинет? — предложил Чарский, вхмахнув ладонью в сторону лифта.
Закрытое пространсто. Очень тесное.
Я и он…
Впервые будем заперты на очень ограниченной территории…
Все тело заныло.
Чарский продолжал сверлить меня взглядом, будто надеялся, что я откажусь.
— Поднимемся, — согласилась я.
В другой жизни, оставшейся далеко в прошлом, я бы струсила, наговорила лишнего и… сбежала. Он бы сорвался следом, отшлепал меня и зацеловал.
Или утянул в постель…
Но сейчас я и он — противники.
Враги.
Мы по разные стороны баррикад.
Поэтому я шагнула в лифт и сразу же отошла к дальней стенке, давая понять, что не хочу стоять рядом с ним.
Впрочем, этого можно было и не делать. Несмотря на расстояние между нами, он словно стоял близко-близко!
Аромат его туалетной воды сводил с ума, будоражил рецепторы бурным, освежающим коктейлем из брызг горького лайма, ветивера и морских нот.
Горечь, горечь и ледяная соль с перцем.
Впрочем, ему шло.
Такой же лед буквально в каждом его жесте, даже костюм — серый, с холодным отливом, а глаза — вообще пустота и безразличие.
Если бы я не знала, каким он может быть, решила бы, что передо мной просто робот, пустая оболочка с видом человека.
Он дышал размеренно и не шелохнулся, пока лифт не приехал.
— Направо, — вышел первым и повел меня за мной.
Едва я переступила порог кабинета, оказалась поражена: казалось, комната просто парила в воздухе, а стены отутствовали.
Прозрачное стекло, разделители настолько незаметные, что казалось, будто просто кто-то отгрыз кусок стены. Ломаные линии на границе стены и огромного окна только усиливали эффект.