После он молча курил, прислонившись к машине. Пусть и не с первой попытки, она завелась.
- Завтра встретимся? – бросил, усевшись за руль.
- Серёж, то, что было… Забудь! – сказала не глядя. Поправила юбку гофре на коленях.
- Почему? – он нахмурился, крепче сжал руль, - Тебе было плохо со мной?
- Дело не в этом, - закрыла глаза, ощущая, как низ живота отпускают недавние спазмы. Давненько я так не кончала! Два раза подряд…
Он смотрел на дорогу:
- А в чём?
- Это было ошибкой, - сказала, желая скорее приблизиться к дому. Оказаться во мраке спасительных стен.
- Ну, раз так…, - не закончил он фразу.
Довёз. Постоял, наблюдая, как я торопливо иду до подъезда. А после исчез, миновав полосатый шлагбаум.
На следующий день он звонил, только я не взяла. Попрощавшись с Бобровым, отправилась в отпуск.
- Лера, приедь за деньгами! - сказал мой начальник спустя пару дней, уже накануне отбытия к морю.
- За какими деньгами? – спросила я в трубку. Отпускные получены. И даже потрачены! Неужели Бобёр соизволил меня наградить?
- Тут какой-то мужчина к тебе приходил, - в его голосе слышалась ревность, - Оставил конвертик с деньгами. Просил извиниться.
- За что? – я затаила дыхание.
Бобров на том конце провода чем-то шуршал, не спешил отвечать.
«Неужели Серёга ему рассказал?», - я закрыла глаза. Но стоило мне это сделать, Бобровский продолжил, с конфетой во рту:
- Он сказал: «За колёсико». Это дословно! И сказал, ты поймёшь.
За деньгами не ездила. А крошку свою я оставила здесь, на парковке, у дома сестры. Тут за ней последят! Чтобы всякие дурни не портили женщинам новых колёс.
8. Глава 6. Сергей
Сижу за ноутбуком. У меня свой домишко. Совсем небольшой, но ухоженный. Материн домик в деревне продал, это с того, что осталось в наследство. Много ли надо мне, одному? Кухня, чтоб жрачку готовить. Спальное место, чтоб спать. И нуждик, конечно, куда ж без него! Правда, в деревне ходили на улицу. Жопу морозить. Пока добежишь, околеешь зимой. А нынче в домах унитазы, с туалетной бумажкой трёхслойной. Я трёхслойную обычно беру! Люблю, чтоб помягче.
Правда, теперь не один здесь кукую. С собакой. Броневич имеет свой собственный угол. На кухне две миски. Лежанка в углу. Он не капризный, как всякие модные шавки. Серьёзный охотничий пёс. Помню, мышку поймал. И сожрал бедолагу. Я отругал. Здесь тебе не Димонов удел! Хочешь жить, так веди себя по-культурному! Отныне ты – пёс городской.