Попаданка в академию по вызову - страница 23

Шрифт
Интервал


— Что… ты такое? — выдавил он.

Сил отвечать не было. Выдернув руку, я отступила на шаг. А следом развернулась и юркнула в проход. Следом за мной проскользнула серая тень. А через пару мгновений всё погрузилось в темноту.

Страшный мужчина остался снаружи, даже не попытавшись снова меня схватить.


Стоило проходу закрыться, я замерла на месте. Отчасти потому, что в кромешной темноте было совершенно не видно, куда идти. Отчасти – потому, что после забега и этого необъяснимого приступа жестокой боли, силы напрочь меня покинули.

Бросив папку на каменный пол, я села сверху, обхватила голову руками и завыла в голос.

Плакать я не любила. И старалась избегать этого всеми возможными способами. Но сейчас-то меня никто не видел. Сейчас было можно?

И я плакала. Рыдала навзрыд, откинувшись спиной на каменную стену.

Прежде всего я оплакивала смерть тёти Августы. После гибели мамы она осталась моим единственным близким человеком. Отца я никогда не знала. Впрочем, в нашей семье это было нормой. У тёти тоже не было постоянных мужчин. Как и у бабушки, по рассказам всё той же Августы.

Около тринадцати лет назад тётя взяла меня к себе, и с тех пор воспитывала как могла. Получалось не всегда хорошо, но она старалась. Да, учила всякой ерунде, вроде демонологии. Да, иногда кормила сырыми сосисками. Но зато искренне любила и заботилась.

И звонок, отвлекший от работы, сначала показался каким-то розыгрышем. В каком смысле, тёти не стало? Что значит, сердечный приступ? Ей ведь даже сорока лет не было!

А потом – срочный билет на автобус до городка, где я выросла. Похороны. Скупые соболезнования. И люди вокруг. Не станешь же плакать при посторонних – я и терпела. Думала, поплачу уже дома, когда соседка по квартире уйдёт на работу…

А потом это нелепое перемещение в другой мир. За что? Почему я? И как мне теперь с этим разбираться? Как же хочется свернуться калачиком, сложить лапки, и пусть за меня проблемы решает кто-нибудь взрослый и сильный. Пожалуйста!

На этих мыслях мне на колени, раздвигая локти мощным телом, втиснулся Азазель. Громко мурча, устроился поудобнее и принялся перебирать лапами. Когти впивались в ноги, но прогонять мохнатого товарища я бы и не подумала. В конце концов, в этой передряге мы оказались вместе. Наверняка, ему тоже было нелегко.