Кристина Елизарова обходит Мерседес сзади. На ней - белые джинсы, которые подчеркивают ее милую попку, и майка, обтягивающая осиную талию. Фигура у нее просто потрясная!
Мне интересно, что случилось с той маленькой худенькой девочкой с косичками, которая бегала вокруг, пила сок из пакетика и раздражала нас.
Ее как будто похитили пришельцы - забрали маленькую девочку и заменили ее этой взрослой сногсшибательной женщиной, которая теперь вторгается в мои сны по ночам и каждое утро заставляет мой член просыпаться раньше меня.
Я стою, как идиот, рядом с Денисом, открыв рот, когда Кристина, улыбаясь, подходит к нам.
- Это я-то дурачок? Хочешь кое-что расскажу про тебя! - кричит Денис, прежде чем разразиться смехом.
- Ты такой гад! Ты же обещал никому…- вопит Кристина, теряя самообладание.
Я начинаю смеяться. Даже когда злится, она очаровательна. Она хватает гаечный ключ и начинает гоняться за своим старшим братом вокруг машины.
- Прекратите это сейчас же! - лицо Алексея становится свекольно-красным. Он выглядит так, словно у него вот-вот случится сердечный приступ. - Прекратите это!
Денис бросается за меня, а я, пытаясь остановить потасовку, инстинктивно хватаю Кристину за плечи, прижимаю ее к своему телу, хотя она и не пытается освободиться. Это прекрасно.
Она мягкая во всех нужных местах, и от нее пахнет летом, цветами и еще чем-то приятным.
Я должен сохранять над собой контроль, чтобы мое тело не выдало то, как сильно она мне нравится.
- Отпусти меня!
- Извини, - выпаливаю я, но никуда ее не отпускаю.
- Эй, ты! - Алексей подходит ко мне, неодобрительно глядя на свою дочь в моих руках. - Отпусти ее быстро.
Я нехотя выпускаю Кристину из моих объятий. Она все еще смотрит на меня, но я стараюсь делать вид, что не замечаю этого.
- Я просто хотел... - Я начинаю мямлить под свирепым взглядом ее отца.
- Сколько тебе лет? - его слова сочатся злобой.
- Семнадцать. Скоро исполнится восемнадцать.
- Ты куда-нибудь поступил?
Мой дядя встает рядом со мной.
- Андрея приняли в военное училище. - В его словах сквозит гордость.
Разъяренный отец Кристины подходит ближе ко мне, так близко, что его теплое дыхание касается моей щеки.
- Никогда больше не смей прикасаться к моей дочери, щенок.
Это явная угроза.
Мне никогда раньше не угрожали. И это крайне неприятное чувство. Этот человек считает меня отребьем и никогда даже пальцем не позволит мне коснуться своей дочери.