И это было единственное, что нас объединяло.
Я не узнавал дочь.
Вообще.
Никак.
Что было логично. Я, по словам ее матери, никогда ее не видел.
Но должен же я был чувствовать хоть что-то к своему собственному ребёнку?
Рой вопросов метался в башке, требуя четких ответов, но Ирина не торопилась с ответами, и это здорово напрягало. Будто у нее было, что от меня скрывать.
- Не реви. Сейчас мать тебя переоденет и меня заодно, - я поудобнее усадил девочку на руке.
- Во что? У меня нет твоей одежды, - тут же отреагировала Ирина.
- Что-нибудь придумай. Ты же швея.
- Я дизайнер-модельер, - процедила она.
- Тем более. Саш, - я опять переключился на сына. - Подойди.
Он не сдвинулся с места.
- А не хочешь воспользоваться волшебным словом? - опять вклинилась в нашу беседу Ирина.
- Это каким?
- Ой, всё! Саш, ответь ему, а то такими темпами мы останемся без ужина.
Она все-таки изловчилась, выхватила у меня дочь поспешно вышла из кухни.
Саша, хоть и с опаской, подошёл ближе.
- Расскажи мне про всё, что у вас есть в доме.
- Про что?
- Про всё.
- У нас есть курятник, и ты его разбил, - максимально эффектно начал сын.
- Как разбил?
- Врезался в него на машине.
- Когда это…
- Так, Саш, быстро присмотри за сестренкой, - Ирина, как ураган, ворвалась на кухню.
- Мы не договорили! - запротестовал я.
- Потом договорите. Из-за твоего появления у нас сбился весь режим.
- Нет, мы поговорим сейчас. Когда и почему я разбил курятник?
- Давно. Был пьяный.
- Я ещё и алкаш?!
- Ну…
12. Глава 12
- Что ну? Да или нет? - Пантелей сверлил меня взглядом так, словно мой ответ сейчас решал его судьбу.
- Нет. Не алкаш. Но иногда…
- Не продолжай! - взвился он, резко поднялся из кресла и тут же покачнулся, схватившись за голову.
- Пантелей, тебе нужно… - я опять попыталась воззвать к здравому смыслу, но он меня перебил.
- Какая причина у этого “иногда”? Быстро! Хочу услышать твою версию.
- Пантелей, да откуда ж мне знать? - я попробовала соскочить с навязанного разговора.
- Ты жила со мной пять лет и не знаешь причин? Ха… - разочарованно скривился он. - И я ещё удивился, что ты за мать. Теперь вижу, какая ты жена. Ну что ж, исчерпывающе, - голос Пантелея вновь заискрил интонацией презрения и моей абсолютной виновностью. Вот как у него так ловко получается?!
Мне до одури захотелось выплеснуть на него обиду рвущую душу. Но я сдержалась. Ужин не готов, дети и живность не кормлены, коза не доена, и у меня впереди ещё целый вечер и полночи шитья. Позволить себе сейчас скандал было роскошью,.