— Что… — прерывисто выдохнула.
Но спросить, в чём дело, не смогла. Он рассматривал меня. От лица до ног и обратно. Я вспыхнула. Только что думала, что горю, но нет.
— Ты стала ещё прекрасней. Не зря за тобой гоняются эти идиоты с камерами. Да… Ты всегда была красивой, Кира. Самая красивая девочка из всех, что мне встречались.
Я сглотнула. Он толкнул меня назад, прижал к стене и придавил собой. Нашарил пуговицу на джинсах и расстегнул. Его рука скользнула мне в трусики, на губах появилась довольная полуулыбка.
Я откинула голову и громко застонала.
— Ты всегда была моей, — просипел, стянув джинсы с моих ягодиц. Вонзил в меня два пальца.
— Не-е-ет, — простонала и замотала головой.
— Да. — Вынул и опять вонзил.
Я закусила губу, ударила кулаком о стену и всхлипнула.
— Я не твоя.
— Врёшь.
Пальцы замерли. Я прикусила губу до крови. От желания меня потряхивало. Словно все эти четыре года я только и ждала его. Словно и правда всегда принадлежала только ему.
— Ты скотина.
Повела бёдрами. Макар изогнул губы. Он хотел меня не меньше, чем я его.
— Чёрт, — процедил он. Прижал мою руку к стене и ввёл пальцы на всю глубину.
Я изогнулась, подставила ему шею, и он принялся ласкать кожу языком. Покусывал и посасывал, причиняя лёгкую боль и невозможное удовольствие.
— Чёрт… — процедил снова и, укусив сильнее, убрал руку.
Расстегнул ремень, ширинку. Схватил меня и развернул спиной.
— Так мне всегда нравилось больше всего. — Его шёпот опалил кожу у уха. Он смачно шлёпнул меня по заднице, и я вскрикнула.
Застонала от лёгкого касания к плоти и опять вскрикнула — Макар вошёл в меня одним движением и остановился, хрипло дыша в шею.
Поцеловал, потёрся носом и погладил ушибленное бедро. Удовольствие и боль переплелись, одно стало продолжением другого. От собственной беспомощности я заскребла ногтями по стене.
— Почему ты? — застонала на выдохе, едва он медленно качнулся во мне. — Почему?
Попробовала обернуться.
Он не дал. Положил ладонь мне на горло, вторую на талию. Если бы он сжал пальцы, я бы не смогла дышать.
— Макар… ненавижу…
— Но хочешь. — Поцеловал за ухом, ускоряясь.
Я застонала. Его пальцы прошлись по моей шее, оказались на губах. Имея меня, он гладил мой рот, а я касалась пальцев языком и сходила с ума. В беспамятстве подавалась назад, ловя движения Макара и всхлипывая. Гостиную наполняли шлепки наших тел и шумное дыхание, кроме этого не осталось ничего. Я и не помнила, когда была настолько живой.